— Для друзей имеем право! — возмутилась Алла Кондратьевна.— А для Павла Михайловича, который колхоз сделал, который тебя человеком сделал, не имеем права?.. Ничего, я и без тебя найду деньги. Павел Михайлович, брать кабинет? — спросила она.
— Не нужно,— буркнул председатель.
— Почему?
— Липнет обивка хромовая... К этому самому... к мягкому месту.— И, покончив таким образом с вопросом о мебели, Павел Михайлович обратился к Анне Васильевне: — Разговаривал я в районе с юристом. Требуются ваши заявления. Это формальность, но без нее нельзя.
— Спасибо,— поблагодарила Анна Васильевна и пожаловалась: — Все не просто.— Она подошла поближе к чурбаку, на котором сидел Матвей Петрович.— Тут нужно подписать одну бумагу, — сказала она нерешительно.— Я хочу просить вас и Марию Корнеевну...
— Смотри, — прищурился Матвей Петрович.— И бабка наконец понадобилась. Я думал, ты нас совсем списала. Глаз не кажешь.
Анна Васильевна виновато потупилась, но, что-то преодолевая в себе, подняла глаза.
— Вы правы, Матвей Петрович... Но я — не могу... Не могу заставить себя прийти. Она плачет, а у меня сердце разрывается. Мне кажется, она меня винит... Что это я недоглядела.
— Эх, Анна, Анна,— укоризненно вздохнул Матвей Петрович.— Кто же у нас остался, кроме тебя? — И тут же деловито спросил: — А что за бумага?
— Думала я, как быть с книгами Виктора...
— Что тут думать,— перебил ее Матвей Петрович.— Книгам Наташка наследница. С бабкой мы так порешили.
— Зачем мне наследство? — возмутилась Наташа.— Я хочу, чтоб книги в библиотеке стояли. В нашей, в сельской.
— И чтоб надпись была над полками,— поддержал Наташу Сережа.— «Это книги Виктора Матвеевича Якименко»
— И чтоб их через год растащили,— в тон Сереже продолжил дед Матвей. Он резко повернулся к генералу Кузнецову:— У вас много книг?
— Нет,— несколько настороженно ответил генерал Кузнецов. Его оскорбила сама мысль о том, что кто-то может подозревать, будто бы он претендует на чужие книги. — Классика больше. То, что перечитываю: Пушкин, Толстой, Чехов. А так библиотекой пользуюсь.
Вопрос Матвея Петровича показался бестактным и недоброжелательным и Алле Кондратьевне.
— Генералы не могут за собой книги возить,— поучительно сказала она. — И не то важно, сколько у человека книг на полках, важно, сколько он прочитал.
Матвей Петрович помолчал, пожевал губами.
— Интересно получается. Витя покойный всю жизнь книги собирал. Покупал, доставал где-то, менял, выпрашивал. Каждую копейку — на книги. Я ворчал. Блажь, думал. Тоже думал — в библиотеке сподручней. Не догадывался, что за старые книги потом можно будет втрое взять, а то и впятеро. Лучше всякой сберегательной книжки.