— Карен, тебе надо поехать со мной в офис федерального прокурора. Он хочет говорить с тобой немедленно.
Она нахмурилась:
— Ты что, спятил? Я туда не вернусь!
— Это не ФБР, это федеральная прокуратура. Он хочет извиниться перед тобой за вчерашнее поведение агентов. — Эмори показал на бинт над бровью: — Передо мной он уже извинился за грубое обращение.
— Извиниться? — Возмущенная Карен замотала головой. — Если он хочет извиниться, то должен приехать сюда и на коленях, на коленях умолять моего сына о прощении! А потом нагнуться и получить от меня пинок в зад!
Эмори подождал, пока она договорит.
— У него также есть информация по делу твоего бывшего мужа. Определили его сообщника по торговле наркотиками. Это женщина, профессор из Принстона по имени Моника Рейнольдс.
— Никогда о ней не слышала. И никакой торговли наркотиками нет, Эмори, я тебе говорила — все сфабриковано.
— Боюсь, что здесь ты можешь ошибиться. Эта Рейнольдс — чернокожая из Вашингтона, и у нее определенно есть связи с наркоторговлей. Ее мать — наркоманка, а сестра — проститутка.
Карен отмахнулась:
— И что? Ни черта это не доказывает. Они опять это состряпали.
— Эту женщину с ним видели, Карен. Ты уверена, что Дэвид никогда о ней не говорил?
Эмори внимательно смотрел на нее, прямо в глаза, и у Карен возникли подозрения. Она видела мотивы, по которым ФБР придумало такую историю: все еще отрабатывают вариант с подружкой, все еще хотят разжечь в ней ревность, чтобы она выдала своего бывшего. Но почему так внимательно рассматривает ее Эмори?
— Что происходит? — спросила она. — Ты меня, что ли, допрашиваешь?
Он рассмеялся, но как-то вымученно.
— Да нет, нет. Я просто устанавливаю факты. Это же мы, юристы, и делаем. Профессия…
— Господи Иисусе! Я думала, ты на моей стороне!
Он шагнул к ней, положил руку ей на плечо. Наклонил голову набок, улыбнулся отцовской улыбкой — обычно резервированной для младших сотрудников в его адвокатской конторе.
— Пожалуйста, успокойся. Конечно, я на твоей стороне. Я просто хочу облегчить тебе ситуацию. У меня есть друзья, которые очень хотят помочь.
Он погладил ее по руке, но от этой ласки у Карен мурашки поползли по коже. Этот старый хрен работает на ФБР. Они его как-то привлекли к своему делу. Карен дернула плечом, сбрасывая его руку.
— Так вот, мне твоя помощь не нужна, понятно? Могу сама о себе позаботиться.
Он перестал улыбаться.
— Карен, послушай, пожалуйста. Дело очень серьезное, в нем замешаны весьма влиятельные люди. Такие, которых лучше не иметь врагами. Это нехорошо было бы и для тебя, и для твоего сына.