Ровно в шесть вечера, когда машина ехала по шоссе № 19 через волнистые холмы Западной Виргинии, грохот имитации выстрелов от игрушки Майкла вдруг стих. Устройство издало высокий звук «пинг!», а потом синтезированный голос объявил:
— Пора ужинать.
Дэвид оглянулся через плечо и увидел, что Майкл поднял голову и повернулся к профессору, который дремал рядом с внуком.
— Дедушка, пора ужинать, — сказал мальчик.
Это были первые слова, которые Дэвид от него услышал. Голос у него был такой же сухой и лишенный эмоций, как у игрушки. Хотя Дэвид явно видел сходство между Майклом и его дедом — те же густые брови, те же курчавые волосы, — глаза у мальчишки были стеклянные, лицо пустое.
— Дедушка, пора ужинать, — повторил он.
Гупта несколько раз моргнул и почесал в затылке. Потом наклонился вперед, сперва к Монике, которая вела машину, потом к Дэвиду.
— Прошу прощения, — сказал он, — у вас с собой случайно нет еды в машине?
Дэвид кивнул:
— Кое-что купили сегодня утром. — Он взял пластиковый пакет с едой, который Моника купила на станции обслуживания на Пенсильванской автостраде. — Посмотрю сейчас, что осталось.
Он стал копаться в пакете, а Моника вдруг оторвала взгляд от дороги и посмотрела в зеркало заднего вида. Она и раньше обеспокоенно поглядывала, не появится ли патрульная машина, но сейчас она обернулась на Гупту и его внука.
— Ему компьютерная игра подсказывает, когда ему есть? — спросила она.
— Ну да, — ответил Гупта. — Мы запрограммировали «Варфайтер» на время завтрака, обеда и ужина на полчаса останавливать игру. И, конечно, отключаться на ночь. Иначе Майкл играл бы до потери сознания.
Дэвид нашел на дне пакета сандвич с индейкой.
— Ваш внук любит индейку?
Гупта покачал головой:
— Боюсь, что нет. У вас ничего другого не найдется?
— Мало что. Пакет чипсов и несколько «снэквеллов».
— Вот чипсы он любит! Правда, только с кетчупом. Он не станет их есть, если на каждый чипс не выдавить ровно две капли кетчупа.
Заглянув под сандвич с индейкой, Дэвид обнаружил несколько пакетиков кетчупа, которые, к счастью, Моника бросила на дно, и передал их Гупте вместе с чипсами.
— Отлично, — сказал профессор. — Понимаете, Майкл очень чувствителен к тому, что и как ест. Тоже симптом аутизма.
Пока Гупта открывал пакет, Моника снова посмотрела в зеркало заднего вида и неодобрительно сжала губы. Картофельные чипсы с кетчупом никак нельзя назвать достойным ужином.
— Вы с Майклом одни живете, профессор?
Гупта вытащил чипс из пакета и выжал на него каплю кетчупа.
— О да, мы вдвоем, и никого больше. К сожалению, моя жена умерла двадцать шесть лет назад.