Прижав палец к губам, Эйвис прохаживалась по дорожке.
— Да, я понимаю, что не можешь. Однако ты можешь сделать другого мужчину…
— Эйвис! Я никогда так не поступлю.
— Нет? — с недоверием отозвалась Эйвис. — Это очень красиво, Дженнет. Но если Блэкберн убил Джона случайно, что мешает тебе быть с ним?
Дженнет смотрела вниз, на свое бледно-желтое утреннее платье. Ей очень хотелось рассказать Эйвис всю правду и наконец освободиться от этой непомерной ноши, но она не могла этого сделать — правда была слишком ужасной.
Должно найтись убедительное объяснение того, почему она не может взять его в любовники, кроме того очевидного факта, что это для нее неприемлемо.
— Через несколько недель я уезжаю во Флоренцию. Было бы просто несправедливо затевать это, когда я знаю, что скоро уеду.
— Ну конечно, — усмехнулась Эйвис. — Скорее, это самое подходящее время, раз ты не хочешь выходить за него замуж.
— Ты что, не веришь мне?
— Нет. Думаю, ты хочешь его независимо оттого, что было у тебя в прошлом, и никакой другой мужчина его не заменит. Если ты этого не сделаешь, то всю оставшуюся жизнь будешь мучиться вопросом, как все могло бы быть.
— Ты меня удивляешь, Эйвис, — покачала головой Дженнет. — Ты получила такое же строгое воспитание, как и я, и все же ты, стоя передо мной, чуть ли не заставляешь меня завести любовную связь с мужчиной, который убил моего жениха.
— София сказала мне, что он возвращается в твою жизнь. А для этого должна быть более серьезная причина, кроме желания получить от тебя помощь в поисках невесты.
— София предсказала его появление, вот и все, — отозвалась Дженнет. — Она вовсе не говорила, что мы влюбимся, друг в друга, или станем любовниками, или вообще между нами будут какие-то близкие отношения. Она лишь сказала, что он возвращается в мою жизнь.
Эйвис снова рассмеялась:
— Поверь мне, София говорит людям только то, что, по ее мнению, они могут сделать на данный момент.
Встав, Дженнет отошла к невысоким лаймовым деревьям и, поглаживая зеленый лист, прошептала:
— Он дважды целовал меня.
— И?.. — Эйвис остановилась у ряда апельсиновых деревьев.
— Это было изумительно. Не похоже ни на один поцелуй в моей жизни. Я не хотела, чтобы он закончился.
— Думаю, тебе следует поскорее решить, хочешь ли ты его соблазнить.
Об этом нечего было даже думать. Дженнет знала, что никогда не сможет быть с Мэтью в таких отношениях.
Мэри будет ему прекрасной женой, а Дженнет не могла выйти за него замуж. Она пообещала отцу, что никогда не выйдет замуж за игрока или охотника за состоянием, а Мэтью был и тем и другим. Мэри будет греть его постель каждую ночь — при этой мысли Дженнет внезапно показалось, что ей в сердце вонзили кинжал.