— И последний вопрос. Почему он столь тщательно скрывает ваш дом и свои посещения?
— Потому что, господин комиссар, у него, увы, есть дети от первого брака! И если они узнают…
— Понимаю. Благодарю за уточнение.
Она проводила его до двери.
— Защитите его, сударь. Он предпринимает столько предосторожностей, что иногда мне кажется, что ему кто-то угрожает.
Он вспомнил о последней просьбе герцогини де Ла Врийер. Обе женщины хотели защитить герцога.
— Мы присмотрим за ним, — произнес он.
Внизу Николя ожидал Бурдо; они направились к экипажу. После долгого молчания, которое инспектор из уважения к Николя не решился нарушить, комиссар заговорил так, словно обращался к самому себе.
— Так, значит, вот это что! Чистая полоса в жизни нечестивца, — задумчиво изрек он.
— О Господи! — вздохнул Бурдо. — Ради всего святого, прекратите «ноблекуризировать» и объясните мне все четко и ясно.
— Министр завел себе новую семью: очаровательную молодую женщину и ребенка, которому еще нет и года, и во что бы то ни стало хочет сохранить эту тайну. Об этой стороне его жизни не знает никто. Оберегая секрет своего двойного существования, он и устраивает ночные эскапады.
— Какой человек! — вздохнул Бурдо. — А поглядишь на него, и не поверишь! «Прекрасная Аглая», многочисленные любовницы, государственная служба и… что там еще?
— Лично я, — серьезно ответил Николя, — затрудняюсь сказать, где проявляется истинная суть этого человека. В его беспорядочных связях или в этом эдемском саду, где царит невинность, словно до грехопадения…
— Послушать вас, так чем больше человек грешит, тем больше ему хочется обрести место в райском саду.
Николя засмеялся, но моментально скривился от боли.
— Не надо меня смешить, иначе мой порез начнет кровоточить. В ближайшие несколько дней я могу только улыбаться, хотя, похоже, улыбаться будет нечему. Сейчас я пойду и немного посплю, а утром мы встретимся в Шатле.
— Какие будут указания?
— Вы отправите людей на улицу Кристин и велите им принести оттуда гардероб Дюшамплана. Надо произвести опознание тела несчастного Витри, точнее, того, что от него осталось. Это трудно, хотя сомнений в том, что это именно он, у меня нет. Мне же предстоит переговорить с Ленуаром и Тестаром дю Ли. Да, и не забыть предупредить Сартина, если тот в Париже. Я должен четко сформулировать свои выводы. И через день подозреваемый может предстать перед судом.
— Судом, который, даже получив от нас все улики, обвинит его всего лишь в совершении развратных действий над несовершеннолетней.
— К этому обвинению добавится обвинение в похищении ребенка, так что в лучшем случае его приговорят к наказанию плетьми, клеймению, позорному столбу и пожизненной каторге.