— Отдай телефон! — Майя вновь сорвалась на крик.
— И не подумаю, — огрызнулась подруга, отбегая от девушки. — Чтобы ты потом жалела всю жизнь!
Реплика, заставившая Майю задуматься. А ведь, правда, если это не просто угроза? Если они поступят с Таис так, как говорят? На глаза навернулись слезы. Нижняя губа задрожала.
— Ты думаешь, мне надо идти к ним? — спросила девушка у подруги, прекратив попытки добраться до телефона.
Она обессилено рухнула на стул. Рука взметнулась к пластырю, а воображение подкинуло образ сестры в руках вампира. Стало еще страшнее.
— Я не знаю, но…
— Что тут у вас происходит? — в кухню вошел встревоженный Стефан.
Док обогнул Марлу и направился к сидящей на стуле Майе. Она видела в его взгляде беспокойство и немой вопрос. Склонившись к девушке, Стеф обхватил пальцами ее запястье, считывая удары пульса. Видимо решил, что ей стало нехорошо.
Майя смотрела на светлую голову молодого человека и думала над словами Марлы. Они все больше казались ей правильными. Что если она предупредит Тейта и из-за этого потеряет сестру? Пережить подобное не получится, девушка знала наверняка. Сестренка — единственное, что у нее есть в этой жизни. Единственный родной и близкий человек.
Мысли разбегались. Страх гнал их в одну сторону, желание надеяться в другую. Вопрос, как стоит поступить, пульсацией крови стучал в висках.
— С тобой все хорошо? — еще раз поинтересовался Стеф, выпрямившись и выпустив руку девушки.
— Я… — «Тейт верит ему, несмотря ни на что, значит и она может доверять», — решила Майя.
Едва девушка открыла рот, чтобы рассказать мужчине о сообщении, он, как подкошенный, рухнул к ее ногам. За молодым человеком стояла Марла, зажав в руках кованую напольную вазу — ее собственный подарок. Когда подруга успела принести ее из гостиной, Майя не заметила. Она была настолько занята Стефаном и своими мечущимися мыслями, что не замечала ничего вокруг.
— Что ты творишь?! — испугавшись за жизнь молодого человека, Майя подскочила со стула.
Друг Тейта не шевелился, плашмя растянувшись на полу. Руки его были раскинуты в разные стороны, голова повернута на бок, а по лбу стекала тоненькая алая струйка.
— Ты что… убила его? — выдохнула девушка, опускаясь на колени рядом с мужчиной.
Поступок Марлы не желал укладываться в голове, которая, к тому же, начала кружиться от вида крови. В последнее время на Майю иногда накатывало. Детская боязнь уколов в колонии переросла в некое подобие гемофобии, причем из себя ее выводил вид чужой крови, а не своей собственной. Эдакое специфическое проявление страха за человеческую жизнь. В закрытом городе кровь стала для девушки синонимом смерти.