В этой истории с ключами, подумал Флинн, хорошо уже то, что это заставило его друзей вернуться. Даже когда он ближе к утру дополз до кровати, было приятно осознавать, что точно также доползает до своего тюфяка Джордан в комнате для гостей. А Брэд дрыхнет в полном отрубе на диване внизу, под охраной Мо.
Ему всегда казалось, что нет ничего такого, чего бы они не смогли сделать вместе. Будь то борьба с воображаемыми иноземными захватчиками, постижение сложнейшей науки расстегивания девчоночьего лифчика одной рукой, или поездка через всю страну на подержанном бьюике.
Когда умерла мать Джордана, они оба, он и Брэд, были рядом, бодрствуя той бесконечной ночью в госпитале.
Когда его бросила Лили, единственным, в чем Флинн оставался абсолютно уверен, были его друзья.
В хорошие времена и не очень, сентиментально размышлял Флинн, они всегда были рядом, поддерживая друг друга. И не важно, как далеко они при этом находились друг от друга.
Но было лучше, гораздо лучше, когда они были рядом. А раз так и было, первый ключ, можно считать, практически уже в замке.
Он закрыл глаза и мгновенно провалился в сон.
В доме было темно и очень холодно. Он видел свое дыхание, вырывающееся клубками пара изо рта, пока он бесцельно брел все дальше по темному извилистому коридору. Звуки грозы, гул и грохот, заполняли воздух и выстреливали быстрыми, яростными вспышками, зигзагом разрезающими темноту.
Во сне он знал, что он идет по коридорам Варриорс Пик. Он едва мог различить что-либо в темноте, но безошибочно узнавал повороты коридора, ощущение камня стен под пальцами. Хотя никогда прежде здесь не был.
Он видел дождь, хлещущий по окнам с наружной стороны, видел отблески голубого света молний в дождевых дорожках. И он видел призрак своего собственного лица в отражении на стекле.
Он закричал, и его крик многоголосым эхом отразился от стен. Снова и снова, как перекатывающаяся волна. Ответа не было. Но он знал, что не один.
Что-то шло теми коридорами вместе с ним. Скрываясь позади. Не позволяя увидеть или дотронуться. Что-то темное, что гнало его дальше, вверх по ступеням.
Страх заставлял колотиться его сердце.
Множество дверей, но все они были заперты. Он пытался открыть одну, другую, закоченевшими пальцами поворачивая и дергая ручки.
Что бы ни преследовало его, оно подкрадывалось все ближе. Он уже слышал звук его дыхания, отвратительное, какое-то хлюпающее заглатывание воздуха, сливающееся с его собственным частым дыханием.
Ему нужно было выбраться отсюда. Он побежал, прыгая через хлесткую грозовую темноту, ощущая преследование за своей спиной, слыша быстрое клацанье нетерпеливых когтей по деревянному полу.