Она с горячностью покачала головой.
— Не странно ли это, месье, что верный слуга короля соглашается стать посредником столь подозрительной личности?
В глубине души Николя думал, что гвардеец куда большим был обязан маркизе. Но ему следовало быть осмотрительным. Он видел, что фаворитка очень легко обернула ситуацию в свою пользу. Тогда он решил идти напролом.
— Были времена, мадам, когда вы находили его для себя весьма полезным.
— Это уж слишком, месье. Я вам не позволю…
Он прервал ее.
— Я также думаю, что в ваших интересах, и, возможно, в интересах Его Величества, принять адресованную вам записку, в которой обвиняемый, может быть, пожелал сообщить вам полезные сведения.
Она улыбнулась и забарабанила пальцами по ручке кресла.
— Состязание с вами, месье Ле Флош — истинное удовольствие!
— Всегда к вашим услугам, мадам.
Он протянул ей записку. Маркиза внимательно оглядела ее, не открывая.
— Вы знаете ее содержание, месье Ле Флош?
— Никоим образом, мадам. Я помог месье де ля Шо обеспечить сохранение его тайны.
— Я это вижу.
Она сорвала печать и погрузилась в чтение. Затем проворным жестом бросила листок в огонь, где он в мгновение исчез.
— Месье Ле Флош, благодарю вас за все. Вы верный слуга короля.
Она протянула ему руку и попрощалась. Николя, в свою очередь, поклонился и вышел. Когда Николя галопом скакал по берегу Сены, в голове его пронеслась мысль о том, что, возможно, он больше никогда не увидится с фавориткой. Между ними было так много невысказанного, того, что легло на них тяжким грузом, и уже никогда не позволит сохранить в их возможных будущих встречах былую легкость и открытость.
Вторник, 5 февраля 1762 года
Николя со своей чашкой горячего шоколада сидел напротив месье де Ноблекура, который, водрузив на нос очки, читал газету. Кир лежал у него на коленях и все время пытался просунуть морду между газетой и внимательным взглядом своего хозяина
— Что вы читаете? — спросил Николя.
— Мой дорогой, это «Газетт де Франс». Это новинка — она выходит с 1 января, по понедельникам и пятницам.
— И какова ее цель?
— Во-первых, удовлетворить любопытство публики по поводу событий и открытий всякого рода, а во-вторых, составить свод мемуаров и деталей, которые послужат Истории. Во всяком случае, так они заявляют в своем проспекте.
— И какие у нас новости?
— Есть одна, которая особенно вас заинтересует. Ваш Трюш де ля Шо получил весьма странную привилегию. Ему смягчили наказание, и вместо того, чтобы колесовать, его всего лишь, так сказать, повесили…
Николя подскочил на месте.
— Помните, я по большому секрету рассказал вам о своей последней встрече с гвардейцем? Я продолжаю быть уверенным в том, что у него с мадам де Помпадур был общий секрет. Возможно, она попросила о снисхождении к нему. О, конечно же не напрямик!..