Генри стоял в дверях, освеженный душем, одетый. Она действительно собирается приготовить ему завтрак? Ей казалось, это надо сделать, ведь иначе он решит, что она просто трусиха, просто сбежала от него.
— Я предпочитаю яичницу. Но ты не должна готовить мне завтрак.
— Ты уверен?
— Да, — сказал Генри. — Но кофе я выпью.
Астрид налила ему чашку кофе. Но она не могла сейчас спокойно сидеть за столом напротив него: слишком много мыслей бушевало в ее голове.
— Мне надо принять душ.
— Давай, — сказал он. — Не возражаешь, если я тебя подожду? Потом мы можем где-нибудь позавтракать вместе.
Она кивнула и быстро вышла из кухни. В ванной она осмотрела свое отражение в зеркале.
Проблема была в том, что такие секреты, как ее, никак внешне не проявлялись. Любой мужчина, глядя на нее, решил бы, что она — нормальная женщина с нормально функционирующими органами.
Она тряхнула головой. Ей не надо беспокоиться об этом. Генри — человек не семейный. Нет! Боже! Это не так! Путь у него нет жены и детей, но он очень привязан к матери, к отчиму, единоутробным братьям.
Она быстро приняла душ и оделась. Ей казалось, чем скорее они уйдут из ее квартиры, тем лучше.
— Ты не возражаешь против того, чтобы поработать сегодня? — спросил он, когда они вышли из подъезда.
— Ничуть. — Она решила, что работа будет как спасательный круг: поможет выбросить из головы грустные мысли и вернуться к нормальным отношениям с ним.
— Прекрасно. Стеф сейчас в студии, и мне кажется, ей требуется опека.
— Мне очень хочется послушать ее записи. Наверняка они просто прекрасны.
— В студии она всегда волнуется. Ей нравится выступать на публике, и, если публики нет, она как бы замыкается.
Генри вместе с Астрид отправился в студию, где работала Стеф. Когда они прибыли, все уже суетились, сновали туда-сюда. Генри отправился пообщаться со Стеф.
Астрид отошла в сторону. Ей казалось, что она тут лишняя. Она уже давно работала в музыкальной индустрии, но никогда еще не присутствовала при звукозаписи. Даниель всегда говорил, что она только помешает, и теперь она поняла — он был прав. Ей оставалось сидеть в уголке и пить свой кофе.
А Генри чувствовал себя как рыба в воде, и она вдруг поняла, что он обладает этим редким даром — умением сказать нужное слово в нужный момент. Вскоре Стеф уже пела, и голос ее звучал лучше, чем во всех ее прежних шоу.
Астрид спросила себя, не подсказывает ли ему интуиция, что желает услышать та или иная женщина. Говорил ли он то, что говорил прошлой ночью, просто потому, что хотел разбить ее недоверие? Не влюбилась ли она в человека, который может сказать что угодно, лишь бы добиться желаемого?