Устав от напряжения и изнурительных дежурств, экипаж по-прежнему занимался работой. Уцелевшие приборы следили за Аномалией, компьютер производил расчеты. Дюзы выстреливали в пространство струи огня, пытаясь противостоять гравитационному дрейфу. Ничего другого мы сделать не могли. Даже если история Жиля Хабибулы — правда, даже если «Искатель Квазара» борется с неизвестными силами Аномалии, мы ничего не могли сделать, чтобы помочь ему. Если мы проигнорируем угрозу Аномалии или недооценим ее, если мы не учтем собственных нужд, то ошибку исправить уже не сможем. Наши резервы были на пределе.
Даже в мыслях я не признавался себе, что нам грозит отчаянное положение. Я посоветовал Кетцлеру отдохнуть и отправился к Лилит Адамс и Жилю Хабибуле.
Она уже сменила строгую белую форму на нечто голубое, хотя и оставила на пальце страшный красноглазый череп. Даже при неполной силе тяжести её движения были плавны и грациозны. Она взяла меня за руку, и от этого прикосновения во мне, казалось, включились дюзы.
— Капитан Ульмар, вы очень добры.
Услышав это, я почувствовал себя так, как будто меня уже поглотила страшная Аномалия. Она шла рядом, невыразимо притягательная в своем голубом платье и вместе с тем недостижимая.
— Жиль отправился в кают-компанию закусить перед нашей экскурсией.
Я почувствовал укол ревности. Если эта странная история хоть отчасти правдива, если старый Хабибула действительно пытается возвратить себе утраченную юность, то такая девушка, как Лилит Адамс, может быть гораздо более важной частью эксперимента, чем все его драгоценные вина и икра. Мы нашли его в кают-компании. По-прежнему разительно невоенный в ярком желтом свитере и бесформенных штанах, он сидел за столом в компании последней из оставшихся у нас вольнонаемных, рыжеволосой толстушкой по имени Джина Лорд. Они распивали бутылку его вина. Он обхаживал ее, как заправский юноша.
— Ты готов, Жиль?
Лилит говорила так, будто не замечала вольнонаемной; таким холодным тоном говорят люди, привыкшие к безоговорочному повиновению и сами того не сознающие. Жиль Хабибула вскочил, весьма расстроив удивленную рыжеволосую дамочку. Он был совершенно трезв. То благоговейное уважение, которое он оказывал Лилит, убедило меня в том, что загадочная роль девушки весьма и весьма важна.
— Клянусь сладкой жизнью, — засопел он. — Не надо меня так пугать.
— Пойдем, Жиль. Капитан Ульмар хочет показать нам станцию.
Бросив печальный взгляд на вино, оставшееся в бутылке, он поплелся за нами.
— Драгоценная сыворотка Лиль! — Он взглянул на меня. — Она возвращает мне юность, но какой ужасной ценой! Постоянный голод и отчаянная жажда! И желание, которого я не чувствовал вот уже пятьдесят лет!