Работа тяжелая, изнурительная, на износ, а деньги мизерные. Из года в год они махали топором, обливаясь потом в летний зной и дрожа от холода в суровые зимы.
Другой жизни никто из них не знал. О каком честолюбии могла идти речь, о каких надеждах? О каких желаниях, в конце концов?
С детства Рурк слушал рассказы своего деда и братьев отца о проклятом каждодневном труде. О несчастьях, подстерегающих лесорубов, о переломанных костях, покалеченных руках и ногах, о пальцах, отрезанных пилами. Мало кто из мужчин доживал до тридцати лет. Отца Рурка задавило поваленным деревом, когда мальчику исполнилось три.
Подростком, как и полагалось в этих местах, Рурк несколько летних сезонов работал в лесу вместе с дедом и отцовскими братьями. Каждую минуту, проведенную на лесоповале, он возненавидел до глубины души.
От мысли, что такой будет вся его жизнь, ему становилось дурно. Нет, у него должен быть другой путь.
Вечером, в день окончания школы, дед подарил Рурку новые сапоги — в них он должен будет отправиться рубить лес. Поздно ночью, когда все уснули, Рурк собрал свои скудные пожитки в наволочку и вышел из дома. Выбравшись по грязной дороге на шоссе, принялся голосовать. Новые сапоги он оставил возле кровати.
В Хьюстоне он появился с тридцатью долларами в кармане джинсов и бешено бьющимся сердцем. В городе ему нравилось абсолютно все: высокие дома, суетящаяся толпа, особая атмосфера напряженности. Наивному восемнадцатилетнему юноше все хорошо одетые мужчины и женщины с кейсами казались преуспевающими и важными. Рурк Фэллон принял решение: когда-нибудь он станет одним из них.
Он нашел работу в ресторане быстрого обслуживания. Платили мало, но позволяли съесть сколько угодно гамбургеров. Рабочий день был длинный, труд тяжелый, скучный, однообразный, но все равно лучше, чем рубить лес.
На следующий год Рурк перепробовал много разных работ, иногда вкалывал сразу в нескольких местах. Он был курьером, официантом, водителем такси, чистильщиком обуви, продавцом в универмаге, снимал показания электросчетчиков. Он обеспечивал себе крышу над головой, полный желудок, но ему хотелось большего. Отчаянная жажда успеха, честолюбие, заставившие выйти из восточнотехасских лесов, не отпускали ни на минуту.
Он пристально наблюдал за людьми, ставшими его идолами, за их манерой держаться, вести себя, прислушивался к их речи в лифтах, ресторанах, на улицах — как они говорили и о чем. Постепенно Рурк пришел к выводу — у этих людей есть нечто общее, и это общее — образование.
При первой же возможности Рурк поступил в колледж. Работая в полную силу, умудрялся заниматься по вечерам. Молодой человек постигал управление бизнесом, финансовое дело, маркетинг, с бьющимся сердцем представляя себе вожделенную картину: он, обеспеченный служащий, с кейсом в руке, идет по городу среди таких же людей, окруженных аурой власти и денег.