Китти задохнулась:
— Что за чушь ты несешь! Отвратительно!
— О, неужели? А ты не хочешь услышать что-то по-настоящему отвратительное? Так я скажу. Пока вы там любезничали, я потерял работу.
— Что?
— Спектакль закрыт. — Его плечи поникли, он шмыгнул носом, отвернулся и забормотал, как человек, чьи надежды рухнули: — Объявили сегодня, после окончания спектакля.
— О Майлз! Как ужасно! — Она кинулась к нему, обняла за талию, забыв о собственном гневе, уткнулась лицом ему в грудь. — Мне так жаль, дорогой. Правда. Я знаю, как ты упорно работал и как много эта пьеса значила для тебя. Но не волнуйся. Появится еще что-то. Вот увидишь. Это не конец света.
— Ну конечно, легко тебе говорить, ты ведь Кэтчем. Тебе не надо вкалывать, как нам, простым смертным. Ты можешь работать на подхвате за сценой — себя занять и вдыхать запах кулис.
— Дорогой, ну пожалуйста, не злись. Я просто хотела сказать, что ты прекрасный актер и поэтому очень скоро у тебя появится новая роль. Вот и все. Честно.
— Прости, я не должен был срывать на тебе зло. Просто сейчас я чувствую себя очень неуверенно. — Он взял ее за плечи и отстранил от себя.
Китти наблюдала, как он подошел к кофейному столику, поднял смятую пачку сигарет, и тут же почувствовала, что ее затошнило. Его неуправляемость, мгновенная смена настроений действовали на нее именно так. Он постоянно держал ее на грани, выбивал из равновесия, она никогда не знала, что ее ждет.
Так повелось с самого начала. Майлз был по-мужски красив, женщины вешались ему на шею, и его ухаживания поначалу озадачили Китти. Конечно, она была польщена, взволнована, но никак не могла понять: почему из множества юных красоток, вертевшихся в театральном мире Бродвея, он захотел иметь дело именно с ней. В лучшем случае двадцативосьмилетнюю Китти можно было назвать просто приятной — с ее веснушками и прямыми прекрасными волосами.
Она попыталась усмотреть корысть, но быстро отмела свои подозрения — никто в театральном мире не знал о ее происхождении и финансовом положении. Майлзу она рассказала только после того, как он переехал к ней, и он был поражен.
Майлз уверял, что любит ее, Китти очень хотелось верить, но она не чувствовала себя любимой. Из-за его неровного поведения почти каждый день Китти задавала себе вопрос, а не собирается ли он бросить ее.
Он стряхнул пепел и глубоко затянулся. Швырнув спичку в пепельницу, выпустил к потолку струйку дыма.
— Мне нужно как можно скорее получить роль. Как можно скорее. Иначе — все кончено.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я хочу сказать, что, если не найду работу в ближайшие дни, моя «зеленая карта»