— Вы мне весточку принесли?
— У твоего зятя большая беда,— говорят они.— Созови всех своих родичей и веди их ему на помощь.
То же они сказали свинье и дано, а потом к парню вернулись. Говорят ему:
— Иди к радже и скажи, что ты выроешь пруд завтра ночью. Скажи ему так: если не сумеешь ты это сделать, пусть он тебя убивает; ну а сделаешь — сам его убьешь и возьмешь себе его царство.
Парень сделал, как было велено, и раджа совсем перепугался.
На другой день слетелось целое войско голубей, сбежалось войско свиней и собралось войско дано. Говорят парню:
— Идем, будем пруд копать.
Он и повел их в нужное место. Голуби поднялись и закрыли крыльями небо на двенадцать косов в одну сторону и на двенадцать косов в другую, и тень от них легла на все царство. А внизу войско свиней рыло землю, а войско дано ее прочь таскало. Из-за этой тени ночь длилась шесть месяцев — никто ведь не видел, как солнце всходило. Кончили пруд — раджа испугался и вывел свое войско на битву. Тут голуби стали клевать его солдат, свиньи их драли, а дано глотали одного за другим, пока ни единой души не осталось. Пришлось радже отдать свою дочь и все царство парню. Стал парень раджей и зажил счастливо со своей старой матерью и четырьмя женами.
Когда-то давным-давно, говорят, жили два брата. Старший был женатый, а младший — холостой. Родителей у них не было. Отец и мать умерли, когда они еще совсем маленькие были. Была у них сестра, постарше их, до поры она их и кормила — к людям нанималась на работу да колосья на полях собирала.
Потом сестра замуж вышла, и остались братья бездомные, без куска хлеба. Прослышали о том их дядья, братья матери, и пришли забрать их к себе.
— Слушайте, племянники,— говорят.— Вы остались без дома, и некому за вас заступиться. Пойдемте с нами, мы вас к себе возьмем. Где вы будете жить? Кто вам готовить станет? А если вдруг захвораете и лихорадка трясти вас начнет, кто за вами присмотрит? Мы ведь видим, каково вам нынче приходится. Потому мы и пришли забрать вас к себе. Знаете, как говорят: «Если дети осиротеют, они живут, пока не вырастут, у дядьев, отцовских братьев; а не у них, так у материной родии». Вот мы и пришли за вами.
Так говорили они этим мальчикам. А в деревне той жили еще их другие дядья — братья отца. Тех тоже позвали и при них это все говорили. Младший из отцовских братьев и говорит:
— Слушайте, так не годится. Одного берите к себе, а второго мы вам не отдадим. Старшего я сам возьму. А то ведь вы нас ославите, а в один прекрасный день и этих ребят ославите тоже. Станете им говорить: «Вот, парни, глядите, у вас полная деревня отцовской родни, дядья там живут. А много они о вас позаботились? Хорошо, что мы у вас есть — вас к себе взяли; сами видите, вы у нас дом нашли. Если б не мы, шататься бы вам, как бродягам, кто его знает, в каких краях. Мы вас пожалели и сюда привели, сами видите; вы у нас в люди выйдете. А отцовская ваша родня о вас и думать забыла». Вот как вы станете потом говорить. Потому я и говорю: обоих мы вам не дадим. Одного здесь оставим.