Мадонна миндаля (Фьорато) - страница 186

Уходя из монастыря через ворота, находившиеся в старинной римской башне, ранее служившей цирком, Бернардино остановился и почтительно склонился перед аббатисой, целуя ей руки. Нет, он даже не смотрел на ее перстни с драгоценными каменьями, как в первый день их знакомства, он просто закрыл глаза и с самой искренней нежностью касался губами чуть загрубелой кожи этих привыкших к работе рук. Бьянка, разумеется, не могла не заметить этого, совсем иного к себе отношения.

— Ты дал мне испытать огромную радость, — сказала она. — Если человек закрывает глаза, целуя голову ребенка, или ноги святого, или уста возлюбленной, то этот поцелуй значит для него все на свете. Потому что только в такие мгновения мы как бы отодвигаем от себя весь мир и вспоминаем, что значит чувствовать.

И Бернардино, посмотрев ей в лицо, увидев эти глаза, так похожие на глаза Ансельмо, вдруг решился. Вчерашние события заставили их обоих перемениться, казалось, именно вчера они оба утратили невинность, именно вчера сестра Бьянка выразила желание узнать как можно больше об окружающем мире. Именно вчера они оба выразили желание до конца прожить каждый день своей жизни, хотя и совершенно по-разному. И Бернардино не хотел, чтобы Бьянка покинула этот мир, так и не узнав, что у нее есть брат.

— Я должен идти, — сказал он. — Но тебе бы стоило пойти со мною вместе. В Саронно есть один человек, очень хороший… Мой самый лучший друг. Он будет очень рад познакомиться с тобой. Он пока еще и не твой брат, но он сын твоего отца.

Сельваджо и Амария поженились в Павии в церкви Сан-Пьетро-Чель-д'Оро. Золоченый купол точно взлетал у них над головой, и торжественная латынь священника раскатисто звенела под золотыми сводами, эхом возвращаясь на землю, к пастве. Казалось, нет на свете более счастливой пары, чем эти двое, вступавшие здесь в священный союз, и святой Амвросий, свидетель сей сцены, радовался вместе с ними, улыбаясь им со своей иконы.

Нонна сидела в первом ряду. Черные кружева красиво выделялись на ее белоснежных волосах. Склонив голову и касаясь лбом молитвенно сложенных рук, она самозабвенно молилась. Она и раньше знала, что отец Маттео непременно сам отслужит эту мессу, поскольку теперь он узнал и Сельваджо столь же хорошо, как с рождения знал Амарию. У святого отца не возникло ни малейших колебаний, когда он сочетал этих двоих под одним именем, ибо Сельваджо вступал в брак под тем же именем Сант-Амброджо, что и Амария. Священнику далеко не впервые доводилось соединять судьбы двух сирот, находившихся под покровительством святого Амвросия. Ему была прекрасно известна история жениха, так что он чувствовал себя совершенно спокойно в том смысле, что в данном случае даже речи быть не может о каком бы то ни было кровном родстве.