— Ничего, обойдемся без диктофона. У меня хорошая память, — нашла выход из положения Элли. — Кстати, море, пальмы и пирамиды можешь опустить. С этим жанром мы все знакомы. Египет я достаточно видела по телевизору. Начинай сразу с главного. Как ты с ним познакомилась? Кто кого «склеил»?
— О, уже, как обычно, начали обсуждать своих мальчиков, — прорвался в их девичий диалог, не предназначенный для мужских ушей, ехидный голос кельнера, возникшего неожиданно из-за поворота винтовой лестницы, держа в руках поднос с бокалами пива.
В этом было некоторое неудобство их размещения. С одной стороны, никто их не видит, но зато отлично может подслушивать, стоя за выступом стены на винтовой лестнице. Возможно, Удо именно так и делал, прежде чем появиться у них перед глазами.
— Господин кельнер, не вмешивайтесь, пожалуйста, в разговоры дам, — поставила его на место Инесса, сопровождая рекомендации увесистым шлепком по тощему мужскому заду в черных брюках, обтянутому традиционным длинным и черным фартуком, почти до пола.
— Ой, осторожней! — взвизгнул Удо, чуть не рухнувший с подносом на пол. — Без пива останетесь.
— Ничего, еще принесешь, — равнодушно пожала плечами Элли, и лихо, с закруткой, ущипнула все тот же многострадальный зад. А затем с невинной улыбкой спросила: — Удо, а ты, часом, не мазохист? Жаль, а то мы бы понравились друг другу. У меня дома есть кожаный ошейник с шипами и плеть-семихвостка. Как раз для тебя. Можно и еще что-нибудь покруче в секс-шопе заказать. Набор иголок под ногти и зажим для твоего красавца. Перед их применением могу приковать тебя к кровати. У меня есть наручники.
— Нет, спасибо, я уж лучше с женой пообщаюсь. По старинке, без плети и наручников, — мгновенно отреагировал кельнер, быстро расставив бокалы с пивом и ретируясь на лестницу.
Препирались они, разумеется, из чистого озорства, «для разогрева». Это тоже была часть традиционного ритуала их встреч.
В это время Анна мучительно думала о том, как же рассказать подругам о случившемся. Почему-то все, что она представляла в самолете, как легкий и необременительный треп между давними подружками, с массой полезных советов и искрометных комментариев, оказалось совершенно неподходящим для сегодняшней встречи. Раньше у нее никогда не возникали такие психологические проблемы. Наверное, потому, что предыдущие поклонники не западали глубоко в ее душу, не проникали в ее сердце. И ей не надо было обнажать свою сердечную боль и душевные слезы. Поверхностные эмоции не заслуживали серьезных размышлений. Порой она даже бравировала своей эпатажной откровенностью, прослыв среди подруг весьма смелой в любовных делах. Конечно, нередко и привирала, за что над ней подтрунивали подружки, легко улавливая, когда ее слишком заносило в область фантазий.