— Добро пожаловать в Париж!
Они отпили по глотку. Элиот заметил, что она нервничает, но совсем не так, как нервничала в его последний приезд на побережье.
— Я узнал, что вы хорошо продвигаетесь на пути к президентскому креслу, — сказал он. — Вы, я слышал, выставляли свою кандидатуру в Конгресс.
— Да, от партии демократов. Многие избиратели округа оказались более консервативными, чем я, зато у моих конкурентов произошел раскол. Ну, это обычно для первого тура. Доживем до ноября и посмотрим, что дальше. — В голосе ее прозвучала спокойная уверенность в успехе.
— Вам, вероятно, приходится забредать на самые далекие покосы и пастбища, чтобы набрать побольше голосов, — ворчливо заметил он.
Она отхлебнула шерри и серьезно ответила:
— Этого не было, зато моим помощникам не понравилась отлучка кандидата во время кампании. Вот почему я приехала лишь на несколько дней.
Они смотрели друг на друга долго, мучительно долго. Во взгляде ее отразилась тревога, вся она была скована напряжением. Это напомнило ему день, когда они впервые остались вдвоем в «Роузмаунт».
— Почему вы приехали? — тихо спросил он.
— Пару недель назад на дипломатическом приеме в Вашингтоне я встретила Моник. — Бритт замолчала, не зная, как и что говорить, и, главное, говорить ли вообще. Но все же продолжила: — Элиот, она сказала мне, что принудила вас отдать ей Дженифер, шантажируя угрозой все сообщить Энтони…
— Ох, Господи ты Боже мой! — с досадой проговорил он. — Ну что ей вздумалось вытаскивать теперь это наружу. Ведь столько времени прошло…
— Почему вы позволили ей сделать это?
— У меня не было выбора.
— Не могу вам передать, как мне было плохо, когда я узнала правду.
— Моник могла бы и попридержать свой язычок за зубами. Это наши дела. Но ей все неймется…
— Почему вы не пришли ко мне, Элиот? Мы бы что-нибудь придумали. Энтони наверняка сам отказался бы от спокойствия, добытого для него такой ценой. Если бы я вовремя узнала, я могла бы…
Видя, что ей трудно довести мысль до конца, он сказал:
— Послушайте, стоит ли теперь обсуждать это? Что случилось, то случилось и уже стало историей. Теперь все в моей жизни наладилось, поверьте мне. — Он видел, что на глаза ее наворачиваются слезы. — Надеюсь, вы не для того приехали в Париж, чтобы сожалеть о прошлом?
Бритт с трудом перевела дыхание.
— Но я не могла не высказать вам, что чувствую. Вы стольким пожертвовали для меня. Я просто не знаю, как благодарить вас за все, что вы для меня сделали.
— Благодарности принимаются, — с улыбкой сказал он, — и давайте забудем об этом.
Она достала из сумочки платок и вытерла набежавшие слезы.