— Там кондиционер в палате.
— В общем, ты предполагаешь здесь нечистую силу, да?
— Что-то в этом роде, — кивнул Грязнов. — Но и это еще не все. Кто-то его обыскал. И что-то нашел.
— Почему ты думаешь, что нашел? — недоверчиво спросил я.
— Потому что мы на нем ничего не нашли. Ни-че-го. Значит, если у него при себе что-то и было, то уже изъяли. Но, к сожалению, не мы.
Действительность быстро его опровергла, заставляя не делать поспешных выводов, какими бы логичными ни казались доводы.
К нам подошел молодой опер из его бригады и сказал:
— Господин подполковник, тут нянечка одну вещичку нашла, — и при этом он как-то загадочно ухмыльнулся.
— Чья нянечка? — не понял Грязнов.
— В больницах обычно работают нянечки, — напомнил я.
— И что там? — спросил он у опера. — Где она?
Молодой человек обернулся и знаком пригласил подойти к нам самую обычную старушенцию, какие во многих количествах работают в больничных учреждениях.
— Расскажите, как вы это обнаружили, — предложил ей ухмыляющийся опер.
— Да как? — откликнулась бабушка. — Взяла я ее, значит, и пошла сливать.
— Минуточку, — остановил ее Грязнов. — Кого вы взяли?
— Так утку же! — Нянечка недоуменно смотрела на него. — Выливаю, а он оттуда и выпади.
— Кто? — Грязнов понял, что лучше проявить терпеливость, если он хочет понять хоть что-нибудь. — Кто — выпади?
— Ключ, — ответила старушка. — Маленький такой. Не похоже, что от квартиры.
Грязнов посмотрел на своего подчиненного. Тот подал ему маленький ключик и объяснил:
— Полина Григорьевна освобождала утку, которой пользовался Борисов. Мочился он в нее, понимаете? Иногда мочатся и те, кто даже без сознания находится. А в утке этой самой находился этот самый ключик.
Грязнов задумчиво рассматривал предмет, который ему передали.
— Похож на обыкновенный ключ от камеры хранения, — объявил он после долгого молчания и обратился к старушке: — Спасибо, Полина Григорьевна. Вы нам очень помогли.
Полина Григорьевна с достоинством ему кивнула и медленно пошла от нас, все время оглядываясь: не позовем ли обратно?
— Как он мог засунуть ключ в утку? — спросил я. — Как он вообще оказался у него. Его же должны были выпотрошить, когда клали сюда.
— Спроси чего-нибудь полегче, — заявил Грязнов. — Лучше скажи, где нам искать эту ячейку, в какой камере хранения, на каком вокзале?
— А теперь ты спроси полегче, — отпарировал я.
Он кивнул, давая понять, что иного ответа и не ожидал.
— Так что с этими артистами-охранниками? — спросил я у него. — Имей в виду, у меня на них большой зуб.
И вкратце рассказал ему, что здесь со мной произошло.