– Ну что ж, можно и по-другому, – согласился плотник.
Он снял тулуп и начал расстегивать штаны.
– Нет-нет, только не это! – взмолилась Таня.
– Давай, будь хорошей девочкой, – и он притянул Таньку за шею.
Танька отпрянула с отвращением.
– Я вас ненавижу… Сходите хотя бы в ванную, от вас воняет.
Слесарь послушно направился в ванную, приговаривая:
– В ванную – это я могу, это я мигом, девочка, не плачь, красавица, любишь кататься – люби и саночки возить…
Танька поплакала, поплакала, да смирилась. Один – по любви, другой – по нужде. Все равно никто не узнает, а узнает – не поверит. Что же делать, если так случилось.
Слесарь как будто прочел ее мысли:
– Не плачь, дочка, рот прополощешь – и как ничего и не было. Что поделаешь, такова жизнь. Ну, подь сюды… Сидай на ванну…
Танька зажмурила глаза и представила, что это не она…
Через час дверь была водружена на старое место. Для этого понадобилось всего-то десять минут… Правда, сломанный замок пришлось вынуть.
«Мерзость какая, гад, – думала Таня, трясясь в автобусе по дороге домой. – Еще и кофточку запачкал, урод».
На следующий день она снова приехала в Бирюлево и вызвала плотника.
– Понравилось, дочка? – криво ухмыльнулся рабочий, открывая незапертую дверь, – еще хочешь?
– Замок поменяйте на новый, – уверенно скомандовала Таня.
– Сначала в ванную сходим, потом замок поменяю, так уж и быть, – расщедрился плотник.
Таня нехорошо посмотрела на дядю.
– Вы мне сейчас замок поставите и еще спасибо скажете. Иначе я немедленно пойду в милицию и заявлю об изнасиловании. Я несовершеннолетняя, и вас, дядя, посо́дют, выражаясь вашим языком.
У Тани была врожденная грамотность, русский язык она знала блестяще, поэтому презирала тех, кто неграмотно изъяснялся. Мама очень гордилась Таниными пятерками по русскому.
– Ха-ха, и кто тебе поверит, маленькая шлюшка! Не докажешь! – обозлился плотник.
– А вот тут вы ошибаетесь, дяденька. Следы вашей «страсти» остались на моей кофте. Любая экспертиза подтвердит, что это ваше! Тьфу, извращенец!
Могла ли наша скромная Танюха предположить, что через несколько лет ее идею нагло сворует гражданка США Моника Левински…
Плотник, изрыгая мат и проклятия, поставил новый замок.
– Кофту отдай, стерва, – сквозь зубы процедил он.
– Ага, щас! Она мне пригодится как вещественное доказательство. Вдруг ваши услуги еще понадобятся.
Плотник быстро ретировался и, как Таня узнала позже, в тот же день уволился.