– Значит, да. Дайте мне расписку. Мы опять переглядываемся: эта развалина, этот пришедший в негодность вояка быстро усвоил уроки инфляции. Он хочет взять нас наскоком.
– Зачем же расписку? – говорю я. – Уплатите за памятник, и он ваш.
– Не вмешивайтесь, вы, обманщик! – набрасывается на меня Кнопф. – Расписку! – хрипит он. – Восемь миллиардов! Сумасшедшая цена за кусок камня!
– Если вы хотите получить его, вы должны немедленно уплатить, – говорю я.
Кнопф сопротивляется героически. Лишь через десять минут он признает себя побежденным. Из тех денег, которые он отобрал у женщин, старик отсчитывает восемь миллиардов и вручает их нам.
– А теперь давайте расписку, – рычит он. Расписку он получает. Я вижу в окно его дам, они стоят на пороге своего дома. Оробев, смотрят они на нас и делают какие-то знаки. Кнопф выкачал из них все до последнего паршивого миллиона. Он наконец получает квитанцию.
– Так, – говорит он Георгу. – А сколько вы теперь дадите за памятник? Я продаю его.
– Восемь миллиардов.
– Как? Вот жулик! Я сам за него заплатил восемь миллиардов! А где же инфляция?
– Инфляция остается инфляцией. Памятник стоит сегодня восемь с половиной миллиардов. Восемь – это покупная цена, а полмиллиарда мы должны заработать при продаже.
– Что? Вы мошенник! А я? А где же мой заработок на этом деле? Вы хотите его прикарманить? Да?
– Господин Кнопф, – вступаюсь я. – Если вы купите велосипед, а через час его снова продадите, вы не вернете себе полностью покупной цены. Так бывает при розничной торговле и при оптовой – словом, со всяким покупателем; на этом зиждется наша экономика.
– Пусть ваша экономика идет ко всем чертям! – бодро заявляет фельдфебель. – Коли велосипед куплен, значит, он использованный, хоть на нем и не ездили. А мой памятник совсем новенький.
– Теоретически он тоже использованный, – замечаю я. – Экономически, так сказать. Кроме того, не можете же вы требовать, чтобы мы терпели убыток только потому, что вы не умерли!
– Жульничество, сплошное жульничество!
– Да вы оставьте памятник себе, – советует Георг. – Это отличная реальная ценность. Когданибудь он же вам пригодится. Бессмертных семейств нет.
– Я продам его вашим конкурентам. Да, Хольману и Клотцу, если вы сейчас же не дадите мне за него десять миллиардов!
Я снимаю телефонную трубку.
– Подите сюда, мы облегчим вам дело. Вот, звоните. Номер 624.
Кнопф растерян, он отрицательно качает головой.
– Такие же мошенники, как и вы! А что будет завтра стоить памятник?
– Может быть, на один миллиард больше. Может быть, на два или на три миллиарда.