– Ты… – клокочущим голосом отвечает кто-то.
Лиза дает вторую оплеуху. И тут вдруг узел моих воспоминаний распутывается. Вацек! Вон он стоит и почему-то прижимает руки к заднице.
– И это мой супруг! – на весь рынок заявляет Лиза, ни к кому не обращаясь. – Приходится быть женой такого вот сокровища!
Вацек не отвечает. Кровь льется по его лицу. Прежняя рана на лбу, которую я нанес ему, снова открылась. Кроме того, и с волос его капает кровь.
– Это вы его так отделали? – вполголоса спрашиваю я Ризенфельда. – Портфелем?
Он кивает и внимательно разглядывает Вацека.
– Бывают же встречи, – говорим мы.
– А что у него с задницей, почему он держится за нее?
– Его ужалила оса, – поясняет Рене де ла Тур и вкалывает длинную шпильку в серебристо-голубую бархатную шапочку, сидящую на ее кудрях.
– Примите мое глубочайшее уважение! – Я отвешиваю ей поклон и подхожу к Вацеку. – Так, – говорю я, – теперь мне известно, кто боднул меня головой в живот! Это что же, благодарность за советы, как лучше наладить свою жизнь?
Вацек удивленно уставился на меня.
– Вы? Но я же вас не узнал! Господи!
– Он никогда никого не узнает, – саркастически заявляет Лиза.
Вацек представляет собой печальное зрелище. При этом я вижу, что он буквально последовал всем моим указаниям. Гриву свою он коротко подстриг – удар, нанесенный Ризенфельдом, оказался тем чувствительнее, – на нем даже новая белая рубашка, но в результате кровь на ней гораздо заметнее, чем была бы на цветной. Вот уж не везет так не везет!
– Пошли домой! Пьяница! Буян! – говорит Лиза и уходит. Вацек послушно плетется за ней. Они идут через рынок, одинокая пара. Никто не следует их примеру. Георг помогает Лотцу кое-как прикрепить к плечу протез.
– Пошли, – говорит Леддерхозе, – в моей пивной вы еще можете чего-нибудь глотнуть. Ведь мы – свои люди!
Сидим некоторое время с Бодо и членами его союза. Затем отправляемся домой. Подкрадывается серый рассвет. Мимо нас проходит мальчишка-газетчик. Ризенфельд делает ему знак и покупает газету. В ней крупными буквами напечатано:
«КОНЕЦ ИНФЛЯЦИИ!
ОДИН БИЛЛИОН – ОДНА МАРКА!»
– Что скажете?
– Ребята, я ведь, может быть, действительно уже банкрот, – заявляет Вилли. – Я еще спекулировал на понижении курса. – Он огорченно смотрит на свой серый костюм, потом на Рене. – Как нажился, так и прожился, но что такое деньги, верно?
– Деньги – вещь очень важная, – холодно отвечает Рене. – Особенно когда их нет!
Мы с Георгом идем по Мариенштрассе.
– Как странно, что Вацеку дали трепку именно я и Ризенфельд, – говорю я. – А не ты. Ведь было бы естественнее, если бы дрались друг с другом вы!