– Вы – отважный человек, сэр...
Каю вдруг стало смешно.
– Да уж мэм, – произнес он тоном полицейского служаки, знающего себе цену. – В трусости американского полицейского еще не обвинял никто! Не далее, как вчера, меня пытались сбросить в море. С высоты двух миль. НА САМОМ ДЕЛЕ, МЭМ...
– Господи, вы были в горах? Или летели на аэростате?
– Скорее на геликоптере, мэм. Системы Сикорского.
– Господи, до чего только не додумаются эти поляки... И все-таки – не ходите туда...
– Извините, но я принял решение, мэм.
* * *
Кай сел за крайний столик у окна, заказал чай и от нечего делать стал рассматривать посетителей и само кафе. Ничего рокового вокруг не наблюдалось. В небольшой, довольно грязноватой гостиной, разделенной невысокой перегородкой на два довольно уютных помещения, было немноголюдно. Две пышнотелые дамы в широких шляпах, с избытком украшенных страусовыми перьями, коротали время за чашечками чая у столика напротив. Сидевший в глубине зала сухонький джентльмен с седыми усами, сосредоточенно просматривающий номер «Обзервера», да еще один посетитель в углу, лица которого Кай не мог рассмотреть, составляли всю наличную публику. Пятый посетитель появился так внезапно, что следователь даже не успел заметить, когда тот вошел. Это был сверх меры упитанный коротышка в изрядно помятом сюртуке. Кай прикинул, что на типичного лондонца тот не похож. Скорее уж – урожденный янки. Если судить по киноштампам фильмов о том времени... В одной руке он сжимал широкополую шляпу, а другой крепко прижимал к себе потертый кожаный саквояж. Баул точнее. Он быстро обежал глазами кафе и, видимо, успокоенный, с размаху плюхнулся в жалобно застонавший от такого грубого обращения витой венский стул. Затем он возложил на стол шляпу, осторожно, можно даже сказать бережно, пристроил баул между ног и уставился в окно. Он явно кого-то ждал, и через пару минут он, очевидно заметив искомое лицо, бросил пронзительный взгляд на Кая, резко вскочил со стула и устремился к выходу. По дороге он успел прихватить со стола котелок. Саквояж остался под столом.
Движимый, скорее, инстинктивным желанием помочь человеку, чем желанием продолжать участие в игре, Кай поднял с пола саквояж незнакомца и направился вслед за ним. Тот уже успел убежать ярдов на пятьдесят и, смешно подпрыгивая, продолжал двигаться в сторону Риджент-Парка. Кай остановился. Самым разумным было бы вернуться в кафе и дождаться возвращения странного посетителя, который несомненно вернется туда за своей пропажей. Но с другой стороны, можно было попытаться догнать толстяка, раз уж он решил ему помочь. Кай прикинул в руке тяжесть увесистого баула и, осознав, что с такой ношей ему не догнать владельца, повернул обратно, посмеиваясь про себя над столь нелепым приключением. На плечо ему легла чья-то жесткая ладонь.