Лекарь вернулся к заваленному бумагами столу и принялся смешивать жидкость в стаканчике, методично отмеривая из разных емкостей ингредиенты. Мне захотелось сказать то, с чего, по идее, я должна была начать разговор:
– Спасибо, Цесариус, и прошу у вас прощения.
На меня уставились, пытаясь сообразить, о чем это я:
– За что 'спасибо' и 'простите'?
Не думала, что сумею так смущаться:
– Спасибо за спасение жизни и простите за кражу ваших препаратов.
– Так это были вы! Но как? Ах, да, их Величество поведал мне сию занимательную историю. Весьма, весьма любопытно! Если вас не затруднит, то когда-нибудь в будущем при наличии у вас свободного времени и желания, не соизволите ли поведать мне приключившееся с вами в подробностях? – затараторил алхимик.
Скорбная на голову, из всего вышеуказанного я поняла лишь, что меня по каким-то неведомым причинам называют на 'вы' и просят рассказать о приключениях, ежели на то будет мое высочайшие соизволение. Нифига себе, крендели!
– Цесариус, а с какой стати вы мне 'выкаете'?
Старик замер в изумлении и попытался обосновать:
– Но, как же? Вы же с их Величеством… Их Величество просил…
Доводы показались мне неубедительными, и я их решительно отмела:
– Значит так, к их Величеству я не имею ни малейшего отношения – это раз. Вы намного старше меня – это два. Следовательно, я говорю вам 'вы', а вы мне 'ты' – это три. Договорились?
Неожиданно Цесариус широко улыбнулся, показав необычно крепкие и белые для своего возраста зубы:
– Как скажешь, Илона, как скажешь.
Ну и славненько! Теперь можно и поспать с чистой душой и спокойной совестью, но тут мне задали крайне каверзный вопрос:
– Их Величество в курсе того, что он не имеет к тебе 'ни малейшего отношения'?
Откуда ж мне знать, в курсе он или нет? То, что мне, умирающей, примерещилось – бог его ведает, как там на самом деле было. Да и какая разница? В мои далекоидущие планы не входит выяснение непонятных подробностей, на очереди крупномасштабные действия:
– Это его личные проблемы,- поведала я собеседнику, который вдруг хлопнул себя по лбу:
– Забыл совсем, тебя же посетитель ждет. Почитай, каждый божий день приходит и о состоянии справляется. Кайлом зовут. Знакомый, что ли?
Откуда у меня могут нарисоваться здесь знакомые? Имя тоже ни о чем не говорит. Ну, если ожидает…
– Пускай заходит.
Цесариус вышел и вернулся с горилообразным волосатым дядечкой из Гайно, смущенно мявшим в ладонях размером с лопату драную шапку:
– Я это… проведать хотел, ну там как здоровьице вызнать…
Неожиданно для себя, я была рада видеть единственного доброго человека из ожившего кошмара: