И тут дверь распахнулась. На пороге стояла невысокая худенькая девушка лет шестнадцати. Она была одета в простой домашний халат и пушистые тапочки. Волосы собраны в незатейливый хвост. Зеленые глаза посмотрели на Олега.
— Я тебя знаю, — сказала она. — Ты Музыкант. Мне брат сказал, что ты придешь.
— Брат? — переспросил Олег.
— Ну да. Сережка. Его вызвали срочно на пост, он просил передать тебе, чтобы ты подождал или попозже заглянул. Но лучше, — она смущенно улыбнулась, — ты бы зашел. Мне, если честно, скучно.
Значит, это его сестра.
Музыкант, бормоча что-то, зашел в квартиру, услышал, что можно не разуваться, и разуваться не стал. А девушка — меня зовут Ира, а ты Олег, я слышала — пробежала из комнаты в кухню, затем обратно, тонкой черной стрелкой мелькнула туда-сюда, ставя чайник, предлагая какое-то варенье — сама варила, Сережка говорит, почти как у бабушки, сама-то я бабушку плохо помню — и Музыкант понял, что драться с братом этого невероятного чуда он не будет ни за что и никогда.
Они просидели за чаем не меньше часа, когда пришел Тайлаков. Бухнул дверью, нарочито громко, чтобы все в квартире слышали, также преувеличенно громко ворча, стянул сапоги.
— Ты же сказал, что можно не разуваться? — Олег смущенно посмотрел на свои заляпанные мутной дождевой водой ботинки.
— Да брось ты, — она всплеснула тонкими руками, — ты же гость.
Олег поднялся с уютного полосатого дивана, вышел навстречу Тайлакову. Тот ждал его молча, набычившись.
— Вы чего, мальчики? — спросила Ира.
И Музыкант понял, что Тайлаков не сказал ей ни слова о том, зачем придет Музыкант.
— Вы что, поссорились? — бессильно спросила девушка. — Ну не надо, ребята, давайте, я еще чаю поставлю, вы поговорите…
И тогда Олег, пересилив себя, шагнул вперед, протянул ставшую неожиданно чужой и оттого непривычно тяжелой руку и сказал то, что удивило его до невозможности.
— Извини, — пробормотал он, — я не хотел тебя обидеть. Уставший был, как черт. Ну сам же понимаешь…
Сережка внимательно рассмотрел протянутую ему ладонь. В его глазах толкнулось какое-то понимание: неужели он меня боится? Нет, непохоже. Он оценивающе взглянул в лицо Музыканта. То, что хотел сказать Олег, читалось совершенно ясно: мужик, я драки-то не боюсь, но давай не будем изображать двух горилл, которые не могут найти общего языка. Начистить табло друг дружке мы еще успеем.
Тайлаков сдался. Так же медленно он протянул руку Музыканту. Ладони встретились. Переплелись пальцами в суровом мужском пожатии: каждый стремился проверить другого на прочность, сдавливая изо всех сил. Ни один не охнул. Зато оба понимающе усмехнулись.