Если Андрей разглядывал офицеров главным образом с любопытством, то Таманцев сосредоточенно работал: на всякий случай составлял мысленно и запоминал словесные портреты обоих – занятие сложное, требующее острого глаза, опыта и наблюдательности.
По перрону пробегали два молоденьких лейтенанта – рыжеволосый, коренастый, с забинтованной рукой на перевязи и тонкий, сутуловатый, с пачкой газет под мышкой. Увидав Андрея, стоявшего позади круга зрителей, они бросились к нему.
– Блинов, ты?! Вот это встреча!.. Здорово! – вперебивку закричали они, пожимая Андрею руку и хлопая его по плечу. – Ты где?
– З-здесь… – смущенно промолвил Андрей.
– Смотри!.. Мы-то думали, ты там… – указал рукой на запад рыжеволосый, и оба продолжали: – Говорили, ты после госпиталя в разведку попал… за линию фронта… А ты по тылам кантуешься…
– А вы к-как, р-ребята? – попытался перевести разговор Андрей.
– Два месяца в боях… Видишь, по ордену прибавилось… До Восточной Пруссии дошли… – тараторили лейтенанты. – А ты свои чего не носишь?.. Три благодарности от Верховного…
– Как там, в б-батальоне? Васек К-косолапов, Тер-пячий, Скоков?
– Васек убит, а Терпячий в госпитале… И комбат убит, и замполит… Еще под Минском… Прямое попадание в капэ… – перебивая друг друга, восклицали лейтенанты. – Наумов на амбразуру лег – посмертно Героя дали… И ротный твой погиб, и Фельдман… А Басову ноги оторвало… И меня тоже хватило. – Рыжеволосый приподнял перебинтованную руку и радостно сообщил: – Гангрена начиналась, чуть не оттяпали!.. Старого состава человек сорок, остальные из пополнения… Нас под Варшаву перебрасывают… Идем – посмотришь!.. Наш эшелон на втором пути… Скоро отправляемся…
– На втором п-пути… Сейчас, ребята…
– Идем! – Рыжеволосый ухватил Андрея за руку.
– Сейчас, р-ребята… Одну минуту… Сейчас п-приду…
С тоской смотрел Блинов вслед убегавшим офицерам; он чувствовал, как слезы навертываются на глаза.
– Ты что, Андрюша? – подошел к нему Таманцев.
– Ничего, – дрогнувшим голосом сказал Андрей. – Мой п-полк…
– Я понял…
– Под Варшаву едут… В-васек убит… и ротный, и к-комбат… – Андрей отвернул лицо: слеза все же выползла и заскользила по щеке. – А я… ищи и с-собирай окурки… Не хочу! – обиженно произнес Андрей. – П-подозреваемые, проверяемые – сам черт ногу сломит… П-пропади они в-все п-пропадом!
– Милый, да если окурок нужен для дела, за него полжизни отдать не жалко! – заверил Таманцев, поспешно соображая, как разрядить ситуацию, и вмиг настраиваясь «бутафорить»[27].
– В п-полку я ч-человеком был… Лучшим взводом к-командовал! А з-здесь иждивенец ваш… и п-пользы от меня…