«Русской Вандеей» назвал В. И. Ленин казачьи области Дона, Кубани, Терека, Урала, ставшие оплотом контрреволюционных сил. В гражданской войне казачество, как встарь, раскололось на два стана — на белых и красных казаков! Именам Корнилова, Каледина, Краснова, Богаевского, Филимонова, Дутова, Караулова, Толстова, Семенова, Мамантова, Шкуро, Бичерахова, Анненкова, Калмыкова, Кузнецова и других активных деятелей казачьей контрреволюции противостояли в этот период такие видные фигуры красного казачества, как Буденный, Подтёлков, Кривошлыков, Городовиков, Пархоменко, Кочубей, Каширин, Жлоба, Ковтюх, Дьяков, Автономов, Блинов, Думенко, Гай и др…
…Разгром Покровским и Врангелем Кубанской Рады, казнь Калабухова и высылка за границу Быча, Макаренко и других лидеров кубанских «самостийников», намного облегчили задачу разгрома Деникина, т. к. повлекли развал всего белого фронта. Кубанцы, входившие в состав наиболее боеспособных частей Врангеля, Шкуро, Улагая и Бабиева не стали сражаться с Красной Армией, не желая продолжения кровопролития, братоубийственной войны, и, бросая фронт, начали расходиться по станицам. Капитуляция весной 1920 года, в районе Сочи 60-тысячной казачьей армии Морозова завершила разгром «Казачьей Вандеи». С казачьей территории белогвардейская борьба была перенесена в Крым, куда, под знамена Врангеля, часть белого казачества ушла из Новороссийска.
Предпринятая летом 1920 года Врангелем попытка путем десантных операций на Кубани и Дону снова всколыхнуть «Русскую Вандею» не смогла, однако, зажечь пожар нового казачьего восстания… Остатки казачьих войск Врангеля ушли в эмиграцию, рассеявшись, после продолжительного пребывания на о. Лемнос и в Галлиполи, по Болгарии, Юго-Славии и Чехо-Словакии. В этих странах возникли основные казачьи белоэмигрантские центры. Появились среди казачьей эмиграции новые «атаманы»: у кубанцев — Науменко, у терцев — Вдовенко, и у донцов, после смерти Бошевского — Попов…
В первые годы после установления Советской власти на казачьей земле, казачество в массе своей шло за Советами, оставаясь равнодушным ко всем попыткам оживить повстанческую борьбу. Ни «Армия Правды» Фостикова, ни «Кубанская Повстанческая Армия» Пржевальского, ни «Армия Освобождения России» Серебрякова, возникавшие на Кубани и Тереке, не имели массовой поддержки у казаков, уставших от всех тягот первой мировой и гражданской войн. На нейтральную позицию донских казаков не могли повлиять ни попытка Н. Махно опереться на донские станицы, в ходе его рейда на Дон, ни кулацкие восстания в смежных с Доном районах, Антоновщина в Тамбовской губернии и Богучарское восстание в Воронежской губернии, поднятое Сапожковым восстание в Саратовской губернии. Слишком свеж был в памяти у донцов, понесших особенно большой урон в антисоветской борьбе, горький урок верхнедонского, «чапанного» восстания 1919 года.