– Пойдем, Борис, – я тронула за руку Расторгуева.
Тот с готовностью кивнул.
– Значит, мы ждем результатов вскрытия, – пояснил милиционер. – До завтра успеете?
– Постараемся! – радостно улыбнулся дядечка в очках. – Хотя видите, сколько у нас подопечных. И мальчиков, и девочек.
Он обвел руками просторный зал.
– Да, – согласился Борис, – работы у вас хватает.
Мы распрощались и покинули помещение. От устоявшегося трупного запаха мне стало нехорошо. Расторгуев заметил это и посочувствовал.
– Лучше не бывать в таких местах. Здесь работают привыкшие люди. Для них копаться во внутренностях естественно, как для торгового работника развешивать сахар в полиэтиленовый пакет.
Мы сели в машину.
* * *
Судя по тому, что рассказал эксперт, дело могло обстоять так: Толяна ударили по голове, он потерял сознание, наверняка поначалу очнувшись от пьяного угара, затем поволокли на лестничную площадку и скинули с шестого этажа. В то, что это произошло по пьянке, я не верила. Кто-то старательно избавляется от моих свидетелей, а я даже не могу снять показания.
И кто тот злоумышленник, который пытается устранить меня с дороги? Мокроусов или Солдатов? Заявить в милицию? Еще успеем.
Я позвонила в дверь квартиры номер три дома пятьдесят по улице Симбирской. Алексея Акимова дома не было. Наверное, отправился развозить товары на тележках. Делать нечего, пришлось отправиться к рынку.
В проходе между двумя рядами «ракушек» толпился ПОКУПАТЕЛЬ. Люди скупали товары самого широкого потребления, некоторые – целыми сумками.
Я потолкалась вместе со всеми у «ракушки», где продавался шоколад, подивилась тому, что цены на него за последние два месяца поднялись в три раза, и пошла искать Леху Пузана.
– Дорожку! – услышала я накачанный голос и увидела тележку, которую обслуживали два парня. Один – высокий и худой, как Дон Кихот, – толкал орудие труда сзади, его напарник – молодой парнишка с рыжими усиками под курносым носом и голубыми глазами – тянул воз на себя. У тележки даже был номер – на торце висела алюминиевая табличка с нарисованной красной краской цифрой восемь.
Кричал, конечно, тот, что играл роль толкача.
Я встала посреди прохода на пути телеги.
– Дорожку! Дорожку!
Резво тянущий на себя груду металлолома с нагруженным на нее, как на верблюда, огромным количеством коробок парнишка ткнулся головой в мою грудь, но по инерции продолжал работать ногами.
– Эй, чего встал? – крикнул его напарник.
– Тормозни! – громко сказала я. – Пожалуйста.
Рыжеусый задрал голову и посмотрел на меня.
– Дорожку, – пискнул он высоким голоском.