Эрриэнжел подошла к зеркалам в углу, которые распахнулись как крылья, и критически посмотрела на своё отражение. Она дотронулась до уголка челюсти, откинула назад свои густые, медово-золотистые волосы. Потрогала чистое пятно на месте, где когда-то была татуировка её Гражданства. Интересно, как Эрбрэнду удалось так быстро и полностью удалить татуировку. Хотя… он был чрезвычайно богатым молодым человеком с возможностями, подходящими почти для любой задачи. Она обнажила запястье. Его гладкая белая кожа не имела никаких отметин на том месте, где когда-то была её инфо-киста. Она была не просто рабом… она была рабом без гроша.
Она решила прекратить думать об Эрбрэнде.
Спустя довольно продолжительное время от двери послышалось дребезжание. Она отрылась и показались тюремщик в чёрной маске и высокий рыжеволосый мужчина. Внутри тюремщик поклонился высокому мужчине, а затем вышел и закрыл дверь.
Эрриэнжел с интересом разглядывала своего посетителя. По её оценке, он был привлекательным мужчиной, возможно, даже красивым. Он был мускулистым, в его движениях чувствовалась сила. Его лицо поразило её своей необычностью — вырезано немного более решительным, чтобы быть совершенно стильным, с широкими скулами, густыми бровями и глубоко посаженными глазами цвета янтаря. Его широкий рот улыбался, а волосы были необычного огненного оттенка, зачёсаны с высокого лба.
«Можно?» — спросил он низким тёплым голосом и улыбнулся ещё шире.
Растерянная, она отвела взгляд. «Вы здесь, чтобы купить меня?»
«Возможно. Думаешь, ты будешь хорошим приобретением?»
Она вдруг обнаружила, что ситуация-то вовсе не весёлая. Одно дело — сидеть в одиночестве в уютной комнате и абстрактно размышлять об институте рабства. И совсем другое — стоять лицом к лицу с человеком, который может купить тебя, а затем сделать с тобой всё, что пожелает — сдавать в почасовую аренду, распродать по кусочкам клон-ремесленникам… или размолоть на корм для зверей, если не угодишь ему.
Прежде, в отношениях с другими, правила всегда устанавливала она — и это, думала она, был естественный порядок вещей. Она почувствовала, как слезы наворачиваются на глазах. Как же её положение могло измениться так неожиданно и несправедливо?
«Ну, по крайней мере, ты можешь плакать. Хороший знак. Ты удивишься, узнав, как много человеческих существ утратило эту способность». Мужчина говорил доброжелательно. Эрриэнжел немного ободрилась от его видимой вежливости. Возможно, ей следует надеяться, что он будет тем, кто купит её.
Она повеселела и попыталась улыбнуться.