Девушка отпрянула, не в силах поверить тому, что слышит.
— Вы в своем уме?! Неужели не поняли, что я говорю? Я по собственной воле отдалась другому! Черт побери, вы просто не можете хотеть меня! Не делайте глупостей, милорд!
Энтони медленно выпрямился и встал — Пойдем, любимая, я помогу тебе раздеться. — Он протянул руку — Нет! — взвизгнула она, отступая. — Вы не сделаете такого со мной, не осмелитесь!
— Поскольку ты не девственница, Кассандра и знаешь все, что может произойти между мужчиной и женщиной, — резко объявил он, переходя на “ты”, — значит, должна также понимать, что я не причиню тебе боли. Ты станешь наслаждаться моими ласками и изведаешь тяжесть моего тела.
Он медленно двинулся вокруг стола. Касси увидела в его глазах решимость и, метнувшись в угол каюты, прижалась спиной к оконной раме. Граф склонился над ней, огромный и темный. Девушка принялась отчаянно вырываться, когда он сжал ее плечи, и попыталась ударить его коленом, но лишь ушиблась о мускулистое бедро. Он легко завладел ее руками, перекинул Касси через плечо и, прижав ее ноги к своей груди, понес к кровати.
Она сама не помнила, как оказалась на постели, и чувствовала только, что граф сжимает ее запястья большой ладонью и поднимает ее руки над головой.
— Не сопротивляйся, Кассандра, это ничего не изменит, — предупредил он. Горячие, обжигающие губы завладели ее ртом, и девушка охнула.
— Нет! — вскричала она, отворачиваясь, и подняла ноги, собираясь ударить его в спину, но Энтони молниеносным движением распрямился и лег рядом, перебросив через нее ногу, чтобы удержать на месте.
Манящая упругость ее тела заставила его мгновенно потерять голову. Энтони, сам не понимая, что делает, лег на нее, всей тяжестью вжимая в перину, но в последний момент увидел полные страха глаза и вынудил себя смирить бушующий огонь желания. Он осторожно, чуть дотрагиваясь, обвел пальцем контуры ее лица, стройную белоснежную шею.
— Прошу вас, оставьте меня, — прошептала она снова.
— Я должен, Кассандра, — тихо откликнулся он.
Она почувствовала его руку на своей груди, и это прикосновение, ненавистное и нежеланное, высвободили давно таившийся в душе панический страх. Она извивалась и рвалась, пока он не отпустил ее руку, и попыталась расцарапать ему лицо обломками ногтей.
Энтони неожиданно откатился от нее и встал у кровати. Она в оцепенелом молчании наблюдала, как он снимает фрак и сорочку, обнажая мускулистую, покрытую темными завитками грудь. Энтони оказался не столь стройным и худым, как Эдвард. Рельефные мускулы перекатывались у него на спине при каждом движении.