Нервничая, Жозефина не могла поверить, что всего пару дней назад она чувствовала себя абсолютно уверенно в этом мире.
Себастьян кивнул:
– Не думаю, что Пип целиком понимает ситуацию, как, впрочем, и я.
– Как вы вывернетесь из этого? Из женитьбы на мне, я имею в виду?
Вероятно, через ее арест, но она хотела услышать это от него. Услышав его суждение, ей легче будет принять собственное решение.
Серые глаза изучали ее.
– Пока не знаю. Мои действия будут зависеть от ваших.
Она посмотрела на кровать, и вожделение пробежало по ее телу подобно теплому бризу.
– Это значит, что вы от меня чего-то хотите. Я, может, и корыстна, Мельбурн, но есть некоторые вещи, которых я не стану делать.
– Рад слышать. Идите сюда.
– Нет. Это вы идите сюда.
Он молча смотрел на нее. Жар заливал ее, сердце отчаянно стучало, дыхание перехватывало. В краткие мгновения безумия она могла вообразить, каково быть замужем за этим мужчиной: быть принцессой, настоящей принцессой, каждый день до конца жизни, входить в комнату с ним под руку, и этот взгляд всегда будут предназначен только ей. Она задрожала.
– Мой вопрос, – наконец сказал он. – Какова ваша позиция? Сожалею, но вы поставлены перед выбором.
– Между вами и моим отцом? – возразила она. – Невелик выбор, Мельбурн: или предать его, или быть оставленной вами. Или ваш план состоит в том, чтобы спрятать меня от опасности, найти мне работу где-нибудь в провинции, возможно, в качестве гувернантки? Я буду прекрасной гувернанткой, вы так не думаете?
– Я могу защитить вас, Жозефина.
– Как только люди, которые танцевали со мной, узнает, что случилось и кто я на самом деле, они никогда не заговорят со мной снова. Я во всех отношениях погибла, Себастьян. Нет, я вас не виню. Я сознательно в этом участвовала, но знаю, какова реальность.
Себастьян обошел изножье кровати и остановился перед ней.
– Вы действительно знаете, в чем состоит реальность, – спокойно согласился он и приподнял за подбородок ее голову, чтобы посмотреть в глаза. – Вы собираетесь помочь мне положить конец афере?
– Я не стану помогать отправить моего отца на виселицу. – Слеза покатилась по ее щеке. Он стер ее большим пальцем. – Я не могу этого сделать.
Наклонившись, он поцеловал ее. Себастьян говорил себе, что пришел к ней, потому что хотел получить ответ на свои вопросы. Правда состояла в том, что Жозефину он хотел еще больше. Все в ней возбуждало его. Даже то, что она отказалась сотрудничать и облегчить ситуацию для него. Все остальные с ним сотрудничали, в их интересах было так поступать. Это и в ее интересах. Так много людей обязаны ему за его покровительство или его помощь деньгами, что он может спасти ее от тюрьмы. В одном она права: общество никогда не простит, что его одурачили. Но потом, сказал себе Себастьян, он все постарается исправить.