«...Как я и сказал фрау Эренс, я намеревался поговорить с Сеидом один. Но теперь мне пришло в голову, что он в некотором роде ваш протеже и вы, возможно, захотите при этом присутствовать. Я вызову его в девять часов к себе в кабинет. Пожалуйста, будьте на месте».
Вместо подписи стояло его обычное «Р.К.».
Кэри прочла записку, испытывая благодарность за внимание, которым был продиктован этот немногословный вызов, но, отложив записку, поняла, что, судя по тому, как забилось ее сердце при виде конверта, она ожидала каких-то других слов. Чего же? Разборки вчерашней постыдной сцены? Какого-то послесловия к ней? Ну что ж, она не получила ничего подобного.
Кэри взяла коробочку. В ней оказался слой влажной ваты, послужившей подстилкой для веточки какого-то вечнозеленого растения с темными блестящими листьями и восковыми цветами. Кэри не узнала это растение, но на карточке Рэндала, лежавшей под соцветием, было написано его название.
В приложенной к цветку записке было сказано:
«К сожалению, нет ни цветущей ивы, ни желудей, ни бобовых цветков, так как возможности марокканского сада ограниченны. Вместо этого — запоздалый дар в виде мирта обыкновенного, который, пожалуй, подходит вам больше».
На этот раз на карточке стояла просто буква «Р».
Кэри взяла веточку и на секунду сентиментально поднесла ее к щеке. Она была рада, что это краткое послание не оказалось послесловием ни к чему не обязывающему поцелую Рэндала, а только к их словесному поединку. Теперь она без смущения сможет поблагодарить его за подарок, и весь этот неприятный инцидент отойдет в прошлое. Она даже не будет спрашивать его, почему мирт подходит ей «даже больше». Насколько она знала, это растение в Англии вообще не встречается. Его дом — здесь, в Средиземноморье, на теплых холмах Кипра, Италии, Греции. Это родное дитя солнца — в отличие от нее, Кэри. Если Рэндал пожелает объяснить, когда она будет его благодарить, пусть объясняет. Но она спрашивать не станет.
Когда Кэри явилась к нему в кабинет за несколько минут до девяти, он только сказал:
— Так вы получили мою записку? — Потом взглянул на веточку, которую она приколола к лацкану своего льняного белого костюма. — И это — тоже? Похоже, вам понравилось это растение, если судить по тому, что вы украсили им свой костюм?
Она прикоснулась к веточке.
— Да. Спасибо.
Их взгляды встретились на мгновение, и у Кэри мелькнула мысль: «Не следует людям говорить много, когда они оказываются в глупом положении!»
Раздался робкий стук в дверь. Рэндал бросил отрывисто: «Входите», и на пороге появился Абсалом.