Неожиданно, а впрочем, по-другому и не может быть, раздались автоматные очереди совсем близко от лагеря. Жанна д’Арк мгновенно выскочила из палатки и, радостная, затараторила по-французски, что, мол, начались учения, надо собирать людей и с плакатами выдвигаться на поляну для того, чтобы прекратить военное безобразие.
Горстка примкнувших к походу пацифистов дружно завизжала на английском, немецком и русском и стала живо перехватывать длиннющие волосы резиночками, дабы не мешали при скором переходе, и побежала было к заготовленным транспарантам, но в этот самый момент на горушку вбежала Глаша в ободранной рубашке и, кажется, с небольшим пятном крови на боку. Она стала стремительно спускаться вниз к лагерю. За ней следом несся оборванный солдат росточком ненамного выше самой девушки. Так они на пару вбежали в переполошившийся лагерь и, скрывшись за спинами вставших сплошной стеной юношей и девушек, устремились к палатке начальницы.
Жанна д’Арк встретила их безумными глазами, не зная, что теперь делать. Глаша картинно рухнула ей под ноги прямо на траву, затем подняла к матроне заплаканные глаза и с помощью Евгения начала общаться с предводительницей.
– Они меня избивали! – выла она.
Валетов стоял в стороне и пыхтел: Простаков – придурок, он вместо того, чтобы пустить очередь в небо, скотина, взял и прямо над головами прошил! Он чуть не обосрался там от страха. Девчонка неизвестно как это все вынесла. Она, может, и подумала, что так надо, а вот Валетов был иного мнения, он на самом деле сиганул недуром. И Глашка-то быстро бегает – не догонишь даже с перепугу. Может, не меньше его обделалась-то?
Валетов контролировал прохождение концерта. Жанна подняла за плечи девушку, поставила ее на ноги и собственноручно вытерла белым платком льющиеся из глаз слезы.
– Там солдаты. Там и французы, и англичане, и немцы!
– А где твои подруги?
Ну что могла Глаша ответить?
– Они в плену.
– Их не обижают?
– Нет. Они сидят в яме и раз в день получают еду.
– Но это возмутительно! – воскликнула Жанна д’Арк и победоносно посмотрела на войско, выстроившееся подле нее.
Оглядев нечесаные и немытые рваные ряды своих подданных, вождица устремила ясные, наполненные злобой глаза вперед – туда, за холм, где по другую сторону стоит лагерь солдат, не только собирающихся проводить свои мерзкие учения, но и еще и хватающих девушек из ее отряда и, поди, надругавшихся над ними. И тут она решила выяснить этот вопрос.
– Вас насиловали? – поинтересовалась она через переводчика с материнской теплотой, глядя на дитя.