Ехали долго. Небо на востоке, откуда прилетели Семенов и Антон, уже начало сереть, наливаясь жемчужным отсветом нарождающегося нового дня, когда добрались до лагеря — землянки и шалаши приткнулись под купами кустов и под деревьями, прикрывшись сверху валежником и проросшим свежей травкой дерном. Еще за несколько километров до лагеря прибывших встретили партизанские секреты и проводили от заставы к заставе.
«Здесь один из отрядов, — понял Антон, — или штаб бригады».
Спрыгнув на землю, он почувствовал, как затекли от долгой дороги ноги — давно не сидел в седле, да и разве можно назвать седлом странное сооружение из деревяшек и прихваченной поперек брезентовым ремнем подушки, набитой не то мхом, не то трухой?
Подошел средних лет человек — чисто выбритый, с внимательными темными глазами, одетый в кожаное немецкое пальто, — подал руку:
— Михаил Петрович Чернов. Мы вам земляночку отдельную нашли, отдохните с дороги часок, потом потолкуем.
Земляночка оказалась тесной, с небольшим столом из сосновых плах и двухъярусными нарами. Низкое оконце почти не давало света, в углу притулилась железная печурка с выведенной в крышу жестяной трубой, но все равно после полета и многочасового качания в седле приятно вытянуться во весь рост на нарах и чувствовать, как уходит из ног предательская дрожь, вдыхать запахи земли и слышать негромкие звуки жизни партизанского лагеря — ржание лошадей, позвякивание ведер, хриплый голос, отчитывающий какого-то Алехановича, не так располосовавшего ножом принесенный парашютный шелк…
Чернов пришел через два часа. Вместе с ним появился мрачноватый мужчина в гимнастерке старого образца без знаков различия. Его глубоко посаженные светлые глаза смотрели хмуро и недоверчиво.
— Колесов, — представил его секретарь подпольного райкома, — командует у нас разведкой.
Антон знал, что Колесов профессиональный чекист, и потому, не дожидаясь вопросов, предъявил ему свое удостоверение, отпечатанное на квадратике плотного желтоватого шелка.
— Спрашивайте, — возвращая шелковку, немного подобрел начальник разведки. — Чем можем, постараемся помочь, правда, мы до сих пор не знаем, в чем дело.
— Речь пойдет о Сушкове, — угощая хозяев папиросами, начал Семенов. — С кем он работал?
— С Прокопом, — прикуривая от коптилки, отозвался Колесов. — Тот был участковым в милиции, а раньше в уголовном розыске служил. Толковый мужик, ранения имел в борьбе с бандами, потому и ушел с оперативной работы. Здесь Прокопа почти не знали, и мы направили его в город. Сергачев его настоящая фамилия — Андрей Прокопьевич Сергачев. Мы сообщали. Псевдоним он взял по отчеству.