Натужно взревел мотор грузовика, и машина, оставляя за собой сизое облако вонючего выхлопного газа, выкатилась за ворота…
* * *
Кладовка оказалась небольшим помещением с узким оконцем, прорубленным почти под потолком. Вдоль одной стены стояли два старых канцелярских шкафа — облезлые, с перекошенными дверцами, они давно уже отслужили и теперь доживали здесь свой век. У другой стены кучей свалили разный хлам — сломанные стулья, глобус без подставки, метлы, крышки парт, пыльные рамы.
Молча пихнув Антона внутрь, конвоир захлопнул дверь и накинул на нее крючок.
Вздохнув, Волков опустился на пол, прислонился спиной к старому шкафу и начал размышлять.
Хозяин явки — дед Матвей — здесь, в этом здании. Однако вопреки надеждам, Антона не отправили в подвал, а засадили сюда. Надолго ли? Если верить немцам, то на два часа, не более — они аккуратисты, и как только наступит положенное время, обязательно вытащат его на новый допрос, и еще неизвестно, каким он будет.
Судя по поведению переводчика — который наверняка не просто переводчик, — слушать байки о пропавшей жене и детях немцы более не намерены. Может быть, удастся выиграть еще некоторое время, потянуть их за собой в дебри путаных рассказов о своих скитаниях, попробовать убедить в правдивости своих слов, но это может и не удаться. Они торопятся: Антон чувствовал, просто кожей ощущал, как едва сдерживал нетерпение мнимый переводчик. Отчего они так спешат, в чем дело? И не давали покоя слова пленного о черном эсэсовце, распоряжающемся розысками парашютистов, — у немцев все разложено по полочкам, все роли расписаны до мелочей, каждый должен заниматься своим делом, и если вдруг вмешивается СС, то на это должны быть веские причины, побудившие изменить установленный порядок, к соблюдению которого столь привержены нацисты.
Их привычки Волков знал достаточно хорошо — работая в спецкомандировках за рубежом, он уже сталкивался с нацистскими спецслужбами. Уже тогда он внимательно приглядывался к их работе, изучая применяемые ими методы, пристрастия сотрудников, проявлявшиеся в характерных способах и тактике осуществления различных операций. Имея сверхразвитый полицейский аппарат, нацистские спецслужбы действовали изобретательно и в то же время весьма однообразно, бесконечно повторяясь, любили использовать уже обкатанные, проверенные жесткие методы…
Так довольно опытный, но наиболее хорошо владеющий только одним или двумя приемами борец все время стремится поймать противника на свой «коронный» бросок, раз за разом пытается поставить его в выгодное для себя положение. Но если ему попадается более гибкий в тактике противник, такой борец теряется, отдает инициативу или, забыв о бдительности, упрямо гнет свое и в результате сам оказывается на лопатках…