Размышления прервали шаги за дверью, стук скинутого крючка. Появился солдат, поставил на пол кружку с эрзац-кофе и желтую пластмассовую тарелку с бутербродом. Снова хлопнула дверь, звякнул крючок, и все затихло.
Есть хотелось, да и силы нужны, поэтому Волков взял бутерброд — большой кусок серого хлеба с тонким слоем маргарина и дешевого мармелада, съел его, запивая горьковатым кофе, отдававшим желудями и жжеными вишневыми косточками.
Во дворе заурчал мотором грузовик, раздался громкий лай собак. Заинтересовавшись, Антон подошел к оконцу, подпрыгнул, уцепился за края высокого подоконника и, легко подтянувшись, выглянул наружу.
Недавно допрашивавший его переводчик, теперь натянувший пятнистый немецкий маскхалат, подгонял солдат, садившихся в грузовик, а рядом вертелся Филанович. Что еще такое приключилось?
В углу дома дымила полевая кухня, кто-то из солдат пиликал на губной гармошке незатейливый мотивчик, но замолк после сердитого окрика.
— Поедете в кузове. Покажете нам точное место, где они вошли в лес, — услышал Волков слова переводчика, обращенные к Филановичу.
«Ребята!» — похолодел Антон. Неужели они нарушили приказ, по неопытности не стали дожидаться его в роще и, увидев, что командир задержан немцами, решили для себя более безопасным сразу уйти на место последней ночевки?
Иначе зачем здесь Филанович, живущий на краю деревни, зачем грузовик и торопливо садящиеся в него солдаты с оружием, зачем собаки? Ах, как же не хватает молчаливого, немногословного, все понимающего Трофимова! Ну не было, не было иного выхода, кроме как пойти в деревню, а потом сдаться, чтобы попасть в подвал школы и найти хозяина явки! Риск? Да, но Волков пошел на это сознательно, трезво все рассчитав. И вот теперь он может остаться совсем один, даже без ребят. И главное, без рации, без связи!
Немцы — опытные вояки, хорошо обученные, дисциплинированные, не трусливые, и у них есть собаки, которые возьмут след группы. Нельзя ребятам принимать бой с численно превосходящим противником, готовым гнать их по лесу, как дичь, преследуя километр за километром.
Если бы неопытные парни догадались бежать, бежать, покуда хватит сил, бежать к болотам, забиться на какой-нибудь маленький островок посреди гиблой трясины и сидеть там тихо, как мыши, сберегая единственную сейчас нитку связи с центром — рацию! Сейчас их главная задачи — сберечь себя и радиста. Догадаются ли, сумеют ли уйти, оторваться от погони, как они оторвались от нее в ночь десантирования, когда погиб Трофимов?
Волков спрыгнул на пол и нервно заходил из угла в угол: чем он может помочь ребятам, сидя здесь, в тесной кладовке бывшей сельской школы? Как все неудачно складывается, как многому им всем еще придется учиться в этой страшной войне, конечно, при условии, что все они останутся живы.