Кажется, жизнь начинает налаживаться!
Первым делом мы с Валькой залезли в «яму». Оказалось там довольно неуютно: гулко, жестко и темно. Несмотря на проникающие через «горлышко» жидкие лучи света, мы едва различали друг друга.
— Будь тут посветлее, можно было бы всякого хлама натащить, домик устроить или секретный штаб, — размечталась я.
— Держи карман шире! — ответила Валька. — Какой секретный штаб, если тут до вечера наверняка все садовые ребята побывают не по разу?!
— А все равно, — не унималась я. — Хороший был бы домик…
— Придешь сюда ночевать, если с предками поссоришься, — деловито посоветовала Валька. — С матрасом и фонариком.
Делать в «яме» было нечего, и очень скоро сидеть в ней нам надоело. Валька предложила пройтись по дачам. В течение следующего часа мы вальяжно, по три раза прошлись по каждой из пяти улиц поселка, неторопливо беседуя о наболевшем.
— У вас как девки в классе, с парнями гуляют? — спросила подруга.
— Дерутся в основном. А у вас?
— У нас больше болтают. У меня, дескать, три парня уже было, у меня четыре, у меня пять… Врут, конечно.
— Может, правда?
— Да уж как же! Что-то я ни одного пока не видела.
— А меня это вообще все не интересует! — заявила я. — Любовь эта вся, сюси-пуси… Я и замуж-то не собираюсь. Если только так жить с кем-нибудь… без свадьбы… А лучше совсем без парней, независимой девушкой быть, карьеру делать…
— С чего это ты вдруг? — удивилась Валька.
— Ну сейчас так все, это же модно, — не раздумывая, ответила я. — По телевизору говорили.
— Слушай больше всякой всячины! — буркнула Валька. — Маленькая ты еще девочка. И не влюблялась, поди, ни разу.
— Влюблялась! В Диму Билана, я же тебе рассказывала!
Валька махнула рукой. Видимо, она имела в виду любовь к настоящим парням, а не к тем, которые в телевизоре. На мой вопрос о том, влюблялась ли она сама, Валька многозначительно закатила глаза, а потом решила сменить тему.
— Как ты думаешь, что лучше — Армани или Диор?
— Думаешь, я их носила? Смеешься ты, что ли?
— Я тоже не носила и вряд ли когда-нибудь буду, — философски отозвалась подруга. — Но все-таки интересно знать, что же лучше?..
— Глупости! Скажи-ка лучше вот что: ты почему так долго не показывалась? Я уж думала, болеешь или в городе осталась!
— Да представляешь, только выгрузилась, как сразу же погнали картошку окучивать! Бабушка на деда напустилась, мол, середина июля, у нас до сих пор не это самое… Перед людьми стыдно и все такое… В общем, дед пошел, и меня с ним до кучи запрягли. Так все утро с картошкой и провозилась.
Обойдя поселок в четвертый раз, мы поняли, что выучили наизусть и расположение чахлых огурцов в парнике Тимофеевых, и каждый сантиметр старой ванны, выставленной для чего-то на участке у Петровича, и номер древнего «Москвича», в котором с самого утра ковырялся дядя Гоша. Одним словом, снова стало скучно.