Девлин опять замолчал, и Кейт мягко подтолкнула его:
— Значит, Джой хотела лететь в базовый лагерь, чтобы встретить Джока?
— Да, хотя это было не принято. Надвигался шторм, очень капризный, так называемый наркоман, самый плохой вид шторма. Я не знал, сможем ли мы пробиться в лагерь и, тем более, вернуться назад, и решил идти в обход — это было авантюрное и роковое решение. Мы упали, поломались и обгорели, да еще оказались не в том месте, где по расчетам должны были быть. Но самое ужасное было впереди — мы попали в самый центр шторма, не было ни укрытия, ни надежды быть найденными.
Кейт поняла, что рубцы на его ладонях от сгоревшего самолета.
— Я принял авантюрное решение, — повторил он, — и был наказан. Поисковые и спасательные команды искали нас несколько дней, когда дорога была каждая минута. Она умерла в снегу. Джой и ребенок, которого она носила под сердцем. Самое ужасное то, что Джой и Джок не смели надеяться. Джок знал, что она в детстве болела ревматической лихорадкой, но не догадывался, что жена посещала врача, который тщательно за ней наблюдал и, наконец, дал добро на ребенка.
Кейт хотелось спорить, но он был слишком непреклонен, чтобы ей поверить, и слишком захвачен рассказом, чтобы услышать. Девлин как бы заново переживал те дни и часы. Наконец он посмотрел на нее и, заметив слезы, нежным движением погладил ее по щеке.
— Вы плачете из-за Джой?
— Из-за Джой, из-за ее надежд на ребенка. — Схватив его руку, она прижала его ладонь к своей щеке. — Но больше всего из-за вас.
— Из-за меня?
— Из-за хорошего человека, попавшего в немыслимую ситуацию и сделавшего все от него зависящее в исключительно неблагоприятных условиях. Не многие стали бы бороться в обстоятельствах, в которых спасти могло только чудо.
— Если бы это было правдой! — вырвалось у него. Он до сих пор отчаянно переживал неудачу. — Если бы мне хватило ума не брать с собой Джой с ее больным сердцем, ничего бы не случилось. Холод особенно был ей вреден…
— Разве это ваш грех, что Джой Боухеннон никому, и особенно мужу, не сказала о своем состоянии? Откуда вы могли знать, что ей нельзя и что можно?
— Я бы…
— Вы бы… что? — Глаза у Кейт блеснули, и она оторвала руку Девлина от своей щеки, но не отпустила. — Отказали бы другу, сказав: «Нет, я не возьму вас в базовый лагерь, потому что надвигается шторм, мы упадем, и ваше больное сердце не выдержит холода»?
— Не шутите.
— Я не шучу. — Кейт поставила точку.
— Вы не знаете, вы там не были.
— Я знаю вас, этого достаточно. Я знаю, как много вы проявляете заботы, особенно о женщинах.