Грета смотрела на меня, широко раскрыв спои огромные голубые глаза.
— Это правда, госпожа Гончарова? — Улоф испытующе посмотрел на меня. — Я слышал, что условия содержания заключенных в России оставляют желать лучшего, но то, что вы миг рассказали… Я занимаю довольно высокий поем в организации Международного Красного Креста и думаю, что сегодня же потребую от местных властей ознакомить меня с работой ваших тюрем. А моя дочь напишет репортаж. Пусть об этом узнает весь цивилизованный мир!
«Кто бы вас туда пустил! — подумала я. — В лучшем случае покажут образцово-показа тельную зону, а в худшем — просто откажут пол вежливым предлогом».
Вслух же я сказала:
— Господин Свенсон, это прекрасная идеи, но вряд ли вам удастся осуществить ее так скоро.
— Но я в любом случае сделаю запрос об условиях содержания вашей подруги и попытаюсь облегчить ее участь! Как ее имя?
— Татьяна Леонидовна Ивашова.
Швед сделал запись в своем блокноте.
— Госпожа Гончарова! Мы были очень рады познакомиться с вами. Я думаю, что это не последняя наша встреча. Имейте в виду, что мы пробудем в этом городе до конца следующей недели, а потом поедем в Москву. Так что, пока я здесь, вы можете быть уверены, что мы будем по мере сил содействовать вам в решении ваших проблем.
— Благодарю вас, господа. Была очень рада познакомиться.
Я проводила шведов и поспешила к Игорю.
Дверь в номер была заперта. Я тихонько постучала. Заспанный голос спросил из-за закрытой двери: «Кто там?»
— Серые волки, — ответила я.
— Волкам всегда рады! — Гоша открыл дверь. — Привет!
— Как спалось?
— Отлично.
— А этот? — Я кивнула на Эдика. Он по-прежнему сидел у батареи, злобно поглядывая на меня.
— Спал, как медведь зимой. Храпел только сильно. А ты как, выспалась?
— Как сказать… С утра пораньше меня Томас разыскал. Оказывается, вчера я обещала дать интервью для шведского журнала и благополучно об этом забыла.
— О, — протянул Игорь, — оказывается, ты у нас всемирно известный врач! Теперь буду гордиться знакомством со знаменитостью!
— Садистка она известная! — это из угла неожиданно откликнулся Эдик.
— Что?! — Эпитет, донесшийся из района батареи, возмутил меня до глубины души. — Вы мю себе позволяете? Да у меня в кресле даже лети не плачут!
— Наташка, остынь! Ты что, забыла, как вчера хотела ему все зубы вырвать?
— Ой, — смутилась я. — И вправду хотела! Слушай, Игорь, мне бы с тобой поговорить надо, но желательно без чужих ушей.
— Сейчас устроим. — Игорь привычным жестом погрузил бандита в сон. — Слушаю внимательно.
Я пересказала ему содержание разговора со шведами, сделав упор на Гретиной версии происшедшего.