Вдвоем с ветеринаром они покинули помещение.
– Интересно, он женат или нет? – пропищала девочка, лежавшая вместе с Лидкой и веровавшая в красоту бытия.
– На половине Орлеана, – сказала парикмахерша.
– И дети есть?
– От той же половины. В мусорной корзине, – уточнила Лидка.
– Еврей, что ли?..
– Какой, на фиг, еврей? Немец. Сама не видишь?
– Немцы хорошие, – мечтательно сказала девочка. – У них золотые руки.
– Для газовых камер.
– А я бы за такого пошла. У него, наверное, и деньги водятся.
– Так чего не идешь? – потеряла терпение парикмахерша. – Со своим мертвым приплодом бы и шла.
– Не говорите так, – взмолилась девочка. – Мне до сих пор кажется, что он у меня под ребрами дышит.
– Не чуди. Ребенка теперь у тебя никогда не будет, – успокоила ее Лидия Павловна. – Женщина должна сначала родить, а потом уже резать. А ты сначала режешь, а потом хочешь родить. Дура.
Девица хлюпнула носом.
– Тогда я кого-нибудь удочерю, – пробормотала она.
– Тебя саму удочерять надо. Хочешь, удочерю тебя?
– Нет, – искренно ответила соседка и после паузы спросила: – А его-то не жалко?
– Кого? Рудика, что ли? – почему-то бухнула Лидка.
– Да нет. Дитятку… – еле слышно произнесла девочка.
– Которого из десяти? – потребовала уточнения парикмахерша.
Сопалатница с ужасом уставилась на нее.
– Ну почему вы такая злая, Лидия? – в голосе ее почувствовалась мольба, будто от ответа на заданный вопрос зависела вся ее будущая жизнь.
– Потому что у меня доброе сердце, – объяснила парикмахерша. – А доброту приходится прикрывать злом, потому что иначе съедят на фиг.
– А отец… Отца-то последнего хоть знаете?..
– А ты до сих пор ничего не поняла? Вот действительно дура! – и Лидка натужно засмеялась, поразившись недальновидности своей соседки.
Здесь в палату влетел порыв сильного ветра. Он выбил настежь полузакрытые рамы, стекла в них звякнули, как порванные струны. Запах перетушенной капусты из местной кухни сдался и побежал трусливо на цыпочках из коридора больницы на улицу. В лицо ударил горячий воздух странствий, будто ты стоишь у железнодорожной насыпи, а мимо тебя проносится скорый.
Лидка соскочила со своей кровати. Не запахнув халата, с вываливающимися из-за пазухи пирожками, которые соблазнили многих, но не пригодились никому, бросилась к окну и поразилась: над городом висела серая мгла. Со стороны озера Яровое налетел нешуточный ураган, будто невидимое чудовище прочищало горло и нос, чтобы дунуть, плюнуть и гаркнуть по-настоящему.
– А говорили, что ясно, – сказала Лидка, с трудом закрывая рамы. – Набрехали. Сейчас гроза долбанет.