Лихо оседлав скакунью, я принялся за расчеты. Мешало только одно, ну не помню я, сколько средний шаг весит. По-моему, где-то между семьюдесятью и восьмьюдесятью сантиметрами. Ладно, меня и такая погрешность устраивает, не астрономическими счислениями занимаюсь.
И вот к чему я пришел.
Вывод первый. Одна лига равна примерно двум километрам, погрешность снова не в счет. И вывод второй. Даже если примерно прикинуть время в пути и мою среднюю скорость, чтобы определить расстояние в километрах до Дрондера, то в столицу, при таком состоянии дороги, какую я вижу перед собой, на автомобиле я мог бы добраться за сутки. Она и сейчас неплоха, дорога, а дальше еще лучше будет, мне говорили. Это куда же меня попасть угораздило? Да уж.
Видимо, вследствие усиленных умственных потуг начала одолевать жажда. Ну, хоть с этим повезло. Прямо у дороги, буквально в нескольких метрах, бил родничок. Возле него даже подобие скамейки есть, сложенное из каменных плиток серого цвета. И сам родничок в камни заделан. А на растущем рядом с ним дереве ковшик висит.
Накинув повод Мухорки на одну из ветвей, как будто специально для этого обломанную, я от души напился. Хорошая водичка, вкусная. И такая ледяная, что зубы ломит. Заодно уж в кожаной фляжке поменяю, согрелась она там, да еще и привкус не очень приятный приобрела.
Ну и прогуляться немного следует, скоро Сверендер, его даже немного видно. Вдруг приспичит не к месту, где мне что искать.
Закончив со всеми делами и еще раз напившись, я совсем уж было собрался сесть на Мухорку, когда по каменным плитам тракта зацокали копыта.
Вскоре показалась пара лошадей, запряженных в открытую карету. Сзади, по двое в ряд, за ней следовало четыре всадника в одинаковых камзолах бордового цвета. Карета проехала мимо, сверкая лакированными боками. И я долго провожал ее взглядом, забыв обо всем на свете.
Да уж, какая дама. А глаза какие огромные. Потрясающая красавица.
Спину ожгло болью. Давно я так быстро не разворачивался.
Передо мной, на коне очень светлой масти, возвышался человек в широкополой шляпе, и на боку у него висела шпага. И еще взгляд у него был таким, словно мимо меня проехал правительственный кортеж, а я показывал ему…. Эксгибиционизмом занимался короче.
– Ты что себе позволяешь, гийд? – голос у него был под стать взгляду, и оба они выражали высшую степень негодования.
А что я себе позволяю? Разве что бросить полный восхищения взгляд девушке, которая своей красотой поразила меня до самой глубины души? И она его увидела, этот взгляд и даже бросила быстрый свой. Но не затем, чтобы в свою очередь полюбоваться моей мужественностью, а всего лишь для того, чтобы еще раз увидеть его, полный восхищения. И что обозначает слово гийд? Ты знаешь о наших с Аниатой отношениях и просто не выговариваешь букву р?