Резонно спросить, а как живут жены, дети разведчиков в зарубежной «командировке»? Вот одна история.
Наши дипломаты и другие советские граждане на лето приглашали своих детей в Японию. Таким образом они пытались как бы влиять на своих чад, участвовать в их воспитании, ну и, естественно, дать им возможность хорошо отдохнуть и набраться сил перед следующим учебным годом. И мы один раз вытянули нашего сына на каникулы в Токио. Помню, он не соглашался, даже пытался уклониться от поездки, но, побывав в Японии, остался очень доволен. Мы устроили его на один месяц в японскую школу каратэ, повозили по стране, угостили различными японскими кушаниями. И нам было приятно пообщаться с сыном.
С какой удивительной и красивой традицией мы познакомили сына в Японии — провожать теплоходы в дальний рейс. В целом он был доволен. Уезжали дети, как правило, в одно время — к первому сентября им нужно было быть дома. И вот в день отплытия парохода все уезжающие и провожающие собираются в одном месте — на пирсе, возле борта судна. За несколько минут до отхода теплохода все бросают друг другу ролики тонкой цветной ленты, и между теплоходом и берегом образуются сотни и сотни цветных трепещущих лент. Пароход отдает швартовы и медленно удаляется от стенки, ленточки натягиваются, а затем рвутся. Весь белый лайнер, отходящий от берега, опутан паутинками бьющихся на ветру цветных линий. На время порываются связи родных со своими близкими, остающимися на берегу.
Пора было думать о поступлении сына в вуз. Жена заранее начала готовить меня к мысли, что неплохо бы нам закончить командировку в Японию, чтобы при поступлении сына в институт быть в Москве. Я понимал ее переживания, убеждал ее, что и меня тревожит дальнейшая судьба сына-выпускника, но не я же решаю вопрос о продолжении или окончании нашей командировки в эту страну. Себе же твердо сказал, что по истечении трех лет пребывания в Японии буду просить руководство службы отозвать меня на Родину.
Бурный поток острых и неожиданных событий, происходящих в Японии, конечно, влиял на деятельность всей резидентуры. Нам приходилось реагировать на эти события, отвлекая силы от решения главных задач, поставленных Центром. Но мы понимали, что, кроме нас, никто не выполнит поручений руководства, и делали свое дело с полной отдачей сил. Шла обычная тяжелая повседневная работа: разведчики встречались с агентурой, вели разработки иностранцев, приобретали новые источники информации, продолжали информационно-аналитическую деятельность. Коллектив жил и трудился в напряженном ритме.