— Не надо плакать, девочка.
Оливия порывисто вскочила и обняла его, с ужасом ощутив под твидовым пиджаком его хрупкие кости.
— Я только хочу, чтобы ты был счастлив, — шепнула она.
— Ты сделала отличный выбор, я горжусь тобой. — Брэд поставил бокал. — Бертрам, нам с вами надо бы потолковать после ужина. Тебе, Оливия, приходить необязательно, нам предстоит обсудить деловые вопросы.
Отец всегда отличался феодальными взглядами. Если б он знал, что этот брак всего лишь сделка. Она допила шампанское и снова наполнила три бокала, болтая и смеясь как заведенная. Наконец она сказала:
— Может, ты отдохнешь? Ужин в семь тридцать, как обычно?
— Да, конечно. Размести мистера Бертрама в западном крыле, Оливия. Позже я пошлю Робина проверить, все ли в порядке.
Отец с трудом поднялся, когда она встала. Оливия поцеловала его в запавшую щеку и с мокрыми от слез глазами пошла вместе с Мэтью к выходу из покоев отца. Не глядя на него, Оливия решительно направилась в западное крыло и распахнула дверь. Вещи Мэтью уже стояли на шелковом индийском ковре. Резко повернувшись к нему, она набросилась на него с криком:
— Как ты посмел? Обмануть меня так подло, выставив полнейшей дурой перед отцом. Да меня в жизни так не унижали!
— Ты говоришь о деньгах? — насмешливо спросил он.
— Да, Мэтью, — голос ее звенел, — о деньгах. Твоих деньгах! Почему ты скрыл, что богат?
— Ты не спрашивала.
— Во сколько точно оценивается твое состояние?
— Ну, раз в пятьдесят больше, чем твоего отца, — лениво произнес он.
Но она заметила, что в его глазах не было и тени ленивого благодушия; они настороженно следили за ней.
Оливия беспокойно начала ходить по комнате, засунув руки в карманы льняных брюк.
— Представляю, как ты потешался надо мной все эти дни! Умненькая Оливия, нанимающая тебя выполнить грязную работу. Думает, что совершает благодеяние, пообещав семьдесят тысяч долларов на первый взнос за новую яхту. — Она яростно сорвала заколку, тряхнула головой, и волосы рассыпались по плечам. — Ты мог бы купить тысячу таких яхт и не поморщиться!
— В гневе ты неотразима.
Она остановилась как вкопанная.
— Не зарывайся, Мэтью! Я так зла на тебя, что могла бы… могла бы…
— У тебя нет слов, Оливия? Тебе и положено злиться.
— А ты, похоже, наслаждаешься всем этим.
— Да, — сказал он с видом человека, только что открывшего это для себя, — я наслаждаюсь.
— Рада, что хоть кому-то этот балаган доставляет удовольствие. — Она снова начала мерить шагами комнату. — Странно, что ты не включил в контракт пункт, по которому я не имею права запустить руку в твой карман. Ты следи получше. Раз уж мы женимся, я собираюсь закатить такую дорогостоящую пирушку, каких свет не видывал.