Был такой известный хоккеист Николай Дураков. Он играл в русский хоккей и, уже будучи известным, поступал в Свердловский политехнический институт. Так вот, когда его на экзамене по физике спросили, что такое магнитные волны, то он то ли в шутку, то ли всерьез ответил: «Вот когда бросаешь в озеро камень, то получаются просто волны, а когда бросаешь в озеро магнит, то получаются магнитные…» Так и в нашем случае — все зависит от степени поражения человека любимой игрой. Один делает ее судьбой, другой — просто эпизодом в своей жизни. Один имеет блестящие данные и не заигрывает, другой - корявый, неказистый, но лезет, прет, царапается, забивает то коленом, то носом, то затылком и всё — он нужен команде, причем любой, и пока он будет таким, будет востребован. Все больше убеждаешься в том, что футболист это прежде всего — характер. Сколько раз, особенно на тренировках перед сезоном, на сборах хотелось все бросить к черту и не мучить себя, мяч и тренера, поверившего в тебя. Но не тут-то было — после убийственных тренировок, отлежавшись, после ободряющих слов ты снова поднимаешься с койки и натягиваешь тренировочный костюм. Как вспомнишь сейчас физподготовку на сборах, так дурно становится — апрель, сочинская жара и тридцать пять претендентов на основной состав под рупором тренера бегут двадцать кругов (каждый 400 м) с полным рывком на сто метров и расслаблением и отдыхом на сто. За эти сто надо восстановиться, чтобы прибежать хотя бы не в числе последних на следующих ста метрах. Многие ныли, охали, но добегали. Как это все отражается потом? Разве об этом думали… Или упражнение — 30 метров по тридцать раз в парах — кто прибежит первым, где восстановиться можно только на возврате к месту старта, всего за эти же тридцать метров. Если первое упражнение было для общей физподготовки игрока, поскольку футболист все время делает в игре длинный рывок и остановку, определенный объем работы и расслабление, то второе — для хорошего рывка. Нападающему, чтобы убежать от защитника, защитнику, чтобы догнать нападающего. Кстати, самые лучшие рывки с места в то время были у спартаковца Рейнгольда по кличке «Рекс», у Метревели, которого все звали «мэтр» (и от МЕТРевели, и от уважения к его классу), и, пожалуй, Численко. Игоря называли и фаны, и друзья немудрено, так же, как и Метревели, от фамилии — «Число».
Так что великий поэт, считавший футбол бодрящим и веселящим занятием, несильно задумывался о будущем этой игры, которая впоследствии станет предметом нездорового интереса политики к ней, как в свое время к его поэзии. То, что можно при помощи расчетов изучить и постичь игру, совершенно невероятно, поскольку при помощи разборов игр, установок на игру и теоретических изысканий можно только приблизиться к пониманию ее принципов, но каждый матч — это стихия, непредсказуемость.