Корнейчик аккуратно подвела губы помадой, закрыла колпачок и посмотрела на Купца невинными глазами.
– Алексей, ну зачем так нервничать? – Голос у девушки был спокойный и тихий. – Как говорится, «Александр Македонский герой, но зачем же стулья ломать?». И потом, вы должны понимать, что женщина всегда привлекает к себе меньше внимания, чем мужчина. Особенно такой, как вы…
– А я не говорю, что обязательно я должен идти, – парировал Демидов. – Пусть Вовка идет. У меня принципиальных возражений нет.
Они ругались уже минут пятнадцать. Демидов ни за что не хотел отпускать Анну одну в суд, чтобы передать заявление, написанное Люка. Инспектор отказывался от своих обвинений в адрес Гудаева, утверждая, что ошибся и тот не имеет никакого отношения к инциденту в Орли. Анна же ни в какую не соглашалась, чтобы ее сопровождали. Но Демидов отметал все ее аргументы.
«В разведке, – утверждал он, – на задание по одному не ходят. Кто-то обязательно должен страховать». Володя не вмешивался в этот спор, хотя своим молчанием полностью поддерживал друга. Идти одной во Дворец правосудия, где наверняка висят их портреты, было очень рискованно.
– Возьми Вовку с собой, – повторил Купец. – Он не такой заметный, как я, зато умеет не меньше меня…
Аня устало вздохнула.
– Алексей, – проговорила она, – вы хоть себя-то слышите? Я – адвокат, серьезная деловая женщина, прихожу по делам моего клиента под ручку со своим бойфрендом. Такое поведение не соответствует той роли, которую я должна сыграть.
– А мне по хрену! – опять стукнул кулаком по столешнице Демидов. – Я сказал, что не пойдешь одна, значит – не пойдешь! В конце концов, мы отвечаем за твою безопасность.
– В самом деле, Аня, – подал голос Локис. – Вы будете рисковать, а мы должны отсиживаться? Так дело не пойдет!
Володя встал и решительно натянул легкую куртку. Достав из кармана большие солнцезащитные очки, он нацепил их на нос. Большие стекла закрыли половину лица, и оно стало практически неузнаваемым.
– Во! – торжествующе воскликнул Демидов. – Ни одна собака не узнает! Медведь, ты ствол возьми на всякий случай.
– Никаких стволов! – запротестовала Корнейчик. – Я категорически против!
– А ты всегда против, – отмахнулся Купец. – А нам потом лишние проблемы разгребать. Все, идите. Ни пуха ни пера, ни чешуи ни рыбы…
Перед выходом, Локис проверил обойму. Она была полной. Засунув «беретту» за спиной за пояс, он вышел из комнаты и спустился вниз. Анна ждала его на улице. Локис уже подходил к выходу из ночлежки, когда увидел, как к девушке развязанной, вихляющейся походкой подошли двое юнцов лет двадцати. О чем они говорили, Володя не слышал, да даже если бы и услышал, то все равно бы не понял. Зато их масленые взгляды и похотливые улыбочки говорили лучше всяких слов. Володя чуть прибавил шаг, идя по большому холлу. В тот момент, когда он вышел на улицу, один из парней провел рукой по выпиравшей под полупрозрачной блузкой груди девушки. Аня возмущенно вскрикнула и ударила наглеца по щеке. Юнцы глумливо засмеялись. Второй парень вдруг подхватил Корнейчик на руки и закружился на месте.