Моя смена была с полуночи до восьми утра. Утренняя смена идет, и каждый кричит:
— Михаил!! Домой!!
Само освобождение уже как-то потеряло остроту ощущения: мы жили свободно, с женами, некоторые с семьями. А, вот помню, мне как-то воздуха не хватает, что-то душит меня; не плачу, а слез остановить не могу. Захожу в баню. Банщик, мой земляк, дает мне шесть порций мыла и говорит:
— Смой всю воркутскую нечисть, и чтобы через пару дней твоего и духу здесь не было бы. Пусть уголек добывает тот, кто его положил в землю.
* * *
Это было утром 20 октября 1955 года — мне тридцать семь лет. Паспорт и вся документация уже были готовы. Мне оставалось только расписаться и в кассе получить полный расчет. А как же Раиса? Я предложил такой план: она остается и продолжает работать. Я еду домой, погуляю с месяц, проведаю всех родных, и назад — в Воркуту. Ну что я буду делать в колхозе? До призыва в армию и до войны я был учителем начальных классов.
Назад в школу для меня дорога закрыта из-за судимости. А здесь я получил специальности электрослесаря, горного мастера, механика углепогрузочных машин. Раиса заявила:
— Я здесь одна не останусь. Ты все равно назад не приедешь, а что я тут буду делать одна?
Она, когда ехала второй раз, заключила договор на три года, а прошло всего несколько месяцев. Для того чтобы забрать ее, нужно расторгнуть договор и оплатить все расходы государства по ее переезду ко мне. Навели справки. Следует заплатить 450 рублей. Ну что же, оплатил все, и, сдав багаж, мы тронулись домой.
Пошел снег. Поезд медленно набирал скорость. Проехали мимо вокзала, на котором написано: «Воркута». Я вслух сказал:
— Воркута, Воркута, дай Бог тебя больше не видеть…
* * *
Есть поговорка: — «Как тянется время и как быстро летят года». В молодости мне нужно было со станции Ростов-на-Дону уехать на Минеральные Воды. Поезд отходит через два часа. Сижу на чемоданчике и смотрю на большие часы, висящие на привокзальной площади. Минутная стрелка стоит, стоит — потом прыг на одну минуту. Опять смотрю на нее, а она снова стоит, стоит… Нервы не выдерживают. Беру чемоданчик и иду по привокзальной площади, медленно-медленно в надежде, что так время пойдет быстрее. На часы не смотрю. Обошел вокруг здания, а прошло всего пять минут… Я расстроен тем, что учебное заведение, в которое хотел поступить, ликвидировано… Время прибытия моего поезда — я у кассы первый. Выходит кассир, небрежно шлепает на окошко кассы бумажку: — «На поезд такой-то билетов нет». И вновь проклятая минутная стрелка издевается надо мной…