Интересно, он женат? В зеркале она увидела, как бьется на виске жилка и как выступили веснушки, похожие сейчас на крошечные кляксы.
«Какая тебе разница, женат он или нет!» — устыдила она себя. Просто любопытно, какая у него могла бы быть жена.
Тори вышла из ванной, на цыпочках подошла к окну. Он был там.
Она знала, что, если в нем осталось что-то от того Адама, он будет здесь и утром, просидит неделю, месяц. Отказать ему будет очень сложно.
И вообще, почему она так его боится? Пусть скажет, что хочет, и уходит.
Она вздохнула, накинула на себя шерстяной плед с кровати. Из-за близости к горам в Калгари всегда было прохладно. Адам как будто и не чувствовал этого.
Она открыла дверь и скользнула в темноту. Вокруг стояла тишина.
Тори села рядом с ним, закуталась в плед — удобный барьер между ними.
— Ты самый упрямый человек, которого я встречала, — сказала она.
От него пахло солнцем, одеколоном и свежестью.
Он осторожно коснулся ее руки, нащупав ее в складках пледа. Его руки были неожиданно теплыми, хотя он столько времени провел на холоде.
Она приказала себе отдернуть руку, но вместо этого повернулась и посмотрела на него.
Темные, загадочные глаза. Странный взгляд.
— Кажется, время повернуло вспять, когда я посмотрел на тебя, закутавшуюся в этот плед.
— Как колбаса… — сказала она строго.
Он сверкнул зубами — белыми, ровными и сильными:
— Больше похоже на индийскую принцессу из «Питера Пэна». Ты всегда первая замерзала.
— «Холодные руки, теплое сердце…» — произнесли они вместе.
Он засмеялся, а она разозлилась, что позволила втянуть себя в разговор о прошлом.
— Ты не сможешь заставить время двигаться вспять. — На этот раз она выдернула руку, спрятала ее в складках пледа и принялась изучать окно дома на противоположной стороне улицы. Новые жалюзи. Горизонтальные. Она поняла, что ненавидит их.
— Я знаю, — сказал он. В его голосе было что-то, от чего она почувствовала себя беззащитной. Что это? Усталость? Сожаление?
— Ты не возвращался, — прошептала она.
Он молчал. Потом хрипло произнес:
— Прости…
— Он был твоим лучшим другом, ты не приехал, даже когда он умер. — Она повернулась, чтобы разглядеть его лицо. Он отвернулся… — Ты не приехал, когда он болел.
Он больше не извинялся.
— Что ты делаешь здесь теперь? — потребовала она ответа, жалея, что он появился, что она была так этому рада, что ей нравилось ощущение своей руки в его.
— Я просто приехал навестить тебя, — мягко сказал он, — думал, мы сможем провести какое-то время вместе…
— Не уверена, — ответила она напряженным голосом. Он заметил, что это не было ее обычное «нет».