Снова она почувствовала испуг. Потому что она тоже испытала это золотое чувство, которое он описал. И здесь, на озере, в пору детства, и в тот день, когда она вышла за Марка, и потом, когда они неслись с Адамом по тропинке, как разогнавшаяся торпеда, и над ними летел змей.
— Смотри, уже темнеет. Давай посмотрим, кто первый засечет звезду, — предложил он.
Он протянул руку, и казалось самым естественным сейчас опереться на нее. Он посадил Тори в кресло, укутал в одеяло, а потом разжег огонь.
Языки пламени взметнулись, затанцевали в небе, которое было уже густого синего цвета.
— Вот она! — закричала Тори.
Он отвернулся от огня и посмотрел на небо.
Венера мерцала, ее свет то становился ярче, то ослабевал.
— Загадай желание, — посоветовал Адам.
Она посмотрела на него — на его лице отражалась пляска огня, глаза мерцали. Он стоял перед ней — высокий, безумно красивый.
Она загадала желание. Такое очевидное, что краска бросилась ей в лицо.
Глупое желание. Такое загадала бы романтичная школьница. Настолько сильное, что не было слов выразить его, и только чувства били через край. Чувства, связанные с теми детьми, что когда-то бегали здесь между деревьев, со щекоткой и смехом. И с этой внезапно появившейся верой.
Верой во что? В любовь? В вечность? В него? Адама Рида?
Глупо и неосуществимо, но именно этого она желала всем сердцем.
Кресло сзади нее скрипнуло под его весом, и она почувствовала, что он ищет ее руку на одеяле.
Как в ту первую ночь. И как в ту первую ночь, он нашел ее руку, и все стало хорошо.
— Мне не хватает Марка, — тихо сказал Адам.
— Мне тоже.
Стояла абсолютная тишина, и только звезды зажигались одна за другой.
— Может быть, он там, где-нибудь на Орионе, — сказала она после долгого молчания. — Как ты думаешь?
— Раньше я вообще об этом не думал. А теперь постоянно.
— И?..
— Не знаю, Тори. Разум говорит, что когда все кончено — все кончено. Тебя закапывают в землю, и ты становишься прахом, но…
— Но?..
— Но сердце говорит, что мой разум — самое глупое, что есть во мне.
Она рассмеялась.
— Тори, мое сердце говорит, что он с нами. В нас, какими мы стали, потому что нам выпало счастье знать его. И даже больше — как будто он здесь, смотрит на нас. И до сих пор любит. Как будто нас греет эта любовь.
— Как в том старомодном выражении… Любовь не знает границ.
— Точно. — Он резко встал, как будто ему вдруг стало неудобно сидеть. — Я хочу приготовить горячий шоколад.
— Хорошо.
Тори сидела во все сгущающейся темноте, смотрела на огни на озере. Она откинула голову и посмотрела на звезды. Они казались сегодня особенными. Как будто танцевали и смеялись. Как будто знали секреты мироздания и все судьбы и не могли скрыть радость от этого знания.