Однако я не стала расспрашивать своего клиента на эту тему. Видя, что Куропаткин поделился своим горем и планами на ближайшее будущее и теперь явно хочет остаться один, я попрощалась с ним и вместе с Владимиром Николаевичем пошла к его машине. Ехали мы молча, удрученные увиденным у Куропаткина зрелищем. К тому же моего клиента явно подташнивало и укачивало – сказывался хлопнутый на голодный желудок стакан водки. И когда я хотела затормозить возле одного из кафе, он протестующее замахал руками. Скрепя зубы, я направила «Тойоту» к Монастырскому проезду…
Дома Ильичев, лицо которого под конец поездки приобрело зеленоватый цвет, моментально скрылся в туалете, совмещенном с ванной, куда стремительно пронесся прямо в ботинках. Некоторое время оттуда доносились характерные звуки, которые не мог скрыть даже шум льющейся воды.
Я тактично воткнула в уши наушники от mp3-плеера и уселась в кресло. Ильичев появился минут через двадцать, уже приняв душ и благоухая каким-то одеколоном. Лицо его еще было бледноватым, но в целом выглядел он гораздо лучше. Смущенно улыбнувшись, он развел руками и произнес:
– Пить надо меньше, надо меньше пить…
– Сочувствую вам, – произнесла я. – Пообедать не хотите?
Ильичев передернулся, словно я предложила ему поучаствовать в каком-нибудь непотребстве.
– Ясно, – вздохнула я. – А что вообще намерены делать?
– Я бы с вашего позволения прилег ненадолго, – виновато проговорил мой клиент. – Думаю, после этого я буду как огурчик.
– Что ж, а я тогда, пожалуй, смотаюсь в магазин, – сказала я. – А домработнице вы в состоянии позвонить? Мне не хотелось бы терпеть вынужденную голодовку.
– Позвоню, – мотнул головой Ильичев.
Видимо, это движение сыграло негативную роль, поскольку он тут же обхватил руками голову и, устремляясь в сторону спальни, проговорил на ходу слабым голосом:
– Позвоню сразу, как только приду в себя.
Заперев двери, я вышла за ворота на улицу и решила пройтись пешком в поисках ближайшего магазина. Идти пришлось недолго: уже метров через двести я увидела двери супермаркета. Не став заморачиваться, купила курицу-гриль, лаваш, салат из корейской моркови в пластиковом контейнере и сразу же поспешила обратно. Дома у Ильичева все было спокойно: ворота заперты, а сам хозяин благополучно почивал в своей комнате, о чем свидетельствовал доносившийся из нее храп.
«Если он и в трезвом виде отличается подобной манерой сна, мне лучше перебраться куда-нибудь подальше от его комнаты», – подумала я, проходя в кухню и разворачивая пакет с промасленной бумагой.
С аппетитом поглощая курицу, я задумалась над создавшейся ситуацией. У меня не было сомнений в том, что между произошедшими в недавнем прошлом событиями есть связь. Наверняка все это направлено против концерна «Эвита» – Ильичев же говорил, что конкуренты выражались более чем конкретно. Но вот почему не трогают его самого как владельца контрольного пакета акций? Если действуют методами устрашения, то Ильичев для них – самая подходящая кандидатура. Не хуже Темниковой. Не в пример Куропаткину, которого не запугаешь наездами мотоциклистов.