Морозов бросился в подъезд, рванул ручку. От него с криком шарахнулась в темноту чья-то тень, он не притормозил, не обернулся. Побежал наверх, прыгая через две ступеньки! Быстрее, еще быстрее! Прошиб пот, тяжело закололо в правом боку…
Еще пролет! Скорей!
Игорь отпихнул стоящего на площадке человека, даже не разглядев его, толкнул плечом ветхую дверь квартиры. Она распахнулась.
Пусто!
— Андрюша! Дарья Тимофеевна!
Пахнет! Плохо пахнет в квартире! Плохо!
Игорь кинулся в спальню. Большая тещина кровать, вздувшаяся серая вата, плесень одеял, черные мокрые пятна на потолке, висит ушами спаниеля штукатурка. И маленькая кроватка рядом. Почти целая, почти нормальная, почти, почти почти!
— Андрюша!
Игорь метнулся обратно. Туалет, ванная, коридор, большая комната…
Выставил пинком дверь.
— Дарья Тимофеевна!
Диван, все перевернуто, выбитые окна…
Еще одна комната. Маленькая, метров двенадцать, когда-то они жили тут с женой… Стереосистема, видик, телевизор с мутным экраном…
Прочь!
Кухня…
На пороге кухни ноги Игоря ослабли. Он оперся на косяк, но не удержался и сполз вниз, в желудке образовалась опасная пустота.
Черный потолок, гадкий, тяжелый запах старой, застоявшейся гари и еще чего-то, особенно мерзкого. На полу — кости. Спекшаяся в ком из пластика и железа плита, прогоревшая до раковины столешница, обрушившиеся шкафчики, осколки посуды. И кости… кости…
— Господи…
На ногах у давно обгоревшей и истлевшей мумии дико смотрелись бесформенные оплавленные комки резиновых домашних шлепанец. Синие, с никелированными пряжками.
Теща. Дарья Тимофеевна. Кремень-женщина…
Сгорела.
Давно сгорела…
Морозова вырвало. Он отполз подальше от порога кухни. Прислонился к стене и, тяжело дыша, уставился в темный закопченный потолок.
Ребенка нет.
В глубине души Игорь ожидал подобное. Но не был готов столкнуться с таким кошмаром в реальности.
Лицо онемело. Морозов провел ладонями по небритым щекам. Сколько же времени прошло с тех пор, когда он проснулся на корабле? Неделя? Он спал, шел, ел. Что-то происходило. Снова спал. Дрался. Бежал. Часы, минуты, дни — все это утратило смысл.
Игорь повернул голову и увидел часы.
Теща сама вешала их на стену, туда, где циферблат был виден почти из любой точки квартиры. Шесть пятнадцать. Когда они остановились? Когда села батарейка? Когда Дарья Тимофеевна догорала на кухне? Когда Андрюшка…
Игорь запустил пальцы в волосы, сжал ладони.
— Где искать?
Входная дверь заскрипела, приоткрылась. В образовавшуюся щель протиснулась косматая физиономия.
— Эй, мужик… Эй… Ты где?
— Тут, — отозвался Морозов.