…Все было просто. Он поделился своими подозрениями со старшим по званию. Слуга Порядка, как когда-то Утяш, приказал собрать доказательства. Цербер составил досье на самозванца за несколько дней. Отказ снять маску, естественно, туда не включил. Зато включил:
— ошибки при задержании и конвоировании принудительного Матвея (совершенно дилетантские, Эф никогда таких бы не допустил, с его— то сноровкой и опытом);
— поведение, позорящее звание сотрудника ПСП, в зоне Паузы регионального Фестиваля Помощи Природе (последний салага вел бы себя приличнее);
— неспособность напарника выполнить упражнение пароль-отзыв («эта целка на фестивале им всем дала?» — правильный ответ должен был быть: «нет, нас с тобой ждет»);
— «диагноз», поставленный устройством для ведения бесед (Цербер специально выбрал в своем «болтуне» режим «допроса», когда трепался с лже-Эфом во время захвата принудительного и позже, на фестивале). Выводы «болтуна» потрясали воображение. «Исходя из физических показателей собеседника, таких, как температура тела, артериальное давление, размер зрачков, функционирование сальных, потовых, слюнных и слезных желез, состояние собеседника можно охарактеризовать как близкое к панике, с частыми переходами в страх, стыд, жалость»;
— сравнительную экспертизу социальной речи пользователя эф до и после 15 июля 471 г.: «социальная речь принадлежит двум разным пользователям»…
…ЧТД. Что и требовалось доказать. Доказательств было достаточно, чтобы арестовать самозванца и инициировать дело о похищении сотрудника ПСП. И немедленно начать поиски — сигнал о паузе Эфа не поступал, значит, его держали в плену. Беспрецедентное в наши стабильные дни преступление против Живущего…
В последний раз реальный Эф выходил в социо-чат, находясь в исправительном Доме. За несколько минут до самоубийства исправляемого Зеро. В отдельный файл Цербер собрал показания свидетелей, присутствовавших при самоубийстве. Показания совпадали. Даже слишком уж совпадали. А свидетелей было хоть отбавляй. Слишком много свидетелей. Не было такого исправляемого, или куратора, или сервисного работника, или члена администрации Дома, кто не дал бы свидетельских показаний. Получалось, что на Доступной Террасе в момент возгорания находились абсолютно ВСЕ домочадцы. Что невозможно чисто физически: они бы там просто не поместились… При этом «болтун», следивший за физическим состоянием допрашиваемых, пришел к выводу, что все свидетели отвечали на вопросы Цербера достаточно искренне.
Он не стал строить никаких версий. Просто скинул досье и протоколы допросов старшему по званию и стал ждать дальнейших распоряжений.