Рэнди оторвал от нее свои губы. Он скатился с нее и одним ловким движением вскочил на ноги, наклонился, схватил ее за руку и дернул ее вверх, заставив подняться.
Несколько мгновений Хелена не могла вспомнить, где они находятся. Потом она все-таки вспомнила. Она схватилась за верхний канат ринга и попыталась восстановить дыхание.
— Друг, какой хороший вид спорта — полноконтактный, а? Надо бы попробовать.
Молодой парень, смотревший на них с ухмылкой, был одним из тех упертых бодибилдеров, что выигрывают соревнования по позированию. Рэнди был сантиметров на десять ниже, на двадцать килограммов легче и на пятнадцать лет старше, но один взгляд на его лицо подсказал Хелене, что у нее есть только пара секунд, чтобы удержать своего партнера от того, чтобы он перепрыгнул через канаты и положил насмешника на обе лопатки, что для одного из них наверняка бы плохо кончилось.
Она подняла бровь и сказала голосом, которым делала замечания нерадивым студентам:
— Что бы тебе там ни показалось, ты ничего не видел.
Парень намерился что-то возразить, но, глянув на Рэнди, сказал:
— Да, мэм, — и быстро скрылся в раздевалке.
Она проводила его взглядом.
— Сработало, да?
— Никто больше нас не видел. — Рэнди попытался взять ее за руку, но она отступила.
— Я никогда в жизни не делала ничего подобного. Ты тоже никому ничего не должен говорить.
Он опустил глаза и сказал, замечательно передразнивая интонации паренька:
— Ну… э… да… мэм, — и улыбнулся. — Не буду, но он-то обязательно скажет. Как только это станет известно в клубе, мы окажемся героями дня.
— Но пусть не благодаря тебе.
— Обещаю. Зато мы сможем тренироваться в современных боевых искусствах до победы.
— Не гони лошадей.
Хелена терпеть не могла общий душ в женской раздевалке, но на этот раз постояла под такими холодными струями, какие только могла выдержать, и терлась губкой то тех пор, пока не перестала ощущать на своей коже запаха Рэнди.
Как она могла до такой степени утратить самообладание? И на публике! Как теперь она сможет смотреть Рэнди в глаза или выполнять те движения, которым он ее учил, — вспоминая его ладонь у себя на груди, жар его поцелуя, вес его тела, вдавливавшего ее в ринг?
Он был совершенно не похож на тех немногих мужчин, которых она допускала в свою жизнь. Конечно, ничего общего с непостоянным, безответственным Микки, который врал, играл и не обращал внимания на их детей, который почувствовал себя оскорбленным, когда она добилась успеха, и злорадствовал, когда она была почти растоптана.
Она никогда никого так не желала, как желала Рэнди.